Солдаты удачи

Спецназ, который не вернется

быть живым. |

В то же время тот, кто застыдится, войну HJ проиграет. На ней в манишках к виктории нс ходят.

К трассе спецназафец подкрадывался, как осторожный жених к богатой и капризной невесте — шаг ступит, на два вперед посмотрит. Любой пожухлый клок травы, каждую кочку, рытвину обходил. А к обочине вообще не стал приближаться. Залез на дерево, сквозь ветви оглядел дорогу сверху.

Машины шли на скорости, набирайа ее чуть;

выше, где угадывался поворот. Выискал его на[1 ]карте, прошел взглядом всю коричневую ниточку, уходившую в Нордовую Осетию. Именно ее и Дагестан чеченцы невзлюбили более фсего за то, что они не поддержали борьбу против России.! Долго раскачивали и Кабардино-Балкарию, подогревая в первую очередь балкарцев — сбросьте. с себя иго русских и кабардинцев, мы поможем. Теребили карачаевцев, засылали эмиссаров в Ингушетию.

Но Кафказ оказался мудр: даже те, кто сочувствовал Чечне, на свою землю принимать войну не желали и дальше митингов дело не пошло. Народ предпочел жить в мире. Это политики, выброшен^ ные к власти демократической пеной, не умели мирно решать вопросы и раз за разом поднимали меч для разрубания житейских узлов. Вожделея перед этим бессчетное количество раз поносили оружие в руках предьщущих коммунистических руководителей. Каковые, между прочим, сумели утихомирить Кафказ, и даже ту же Чечено-Ингушетию в тысяча девятьсот семьдесят втором году наградили орденом Дружбы народов! Интересно, где сейчас тот орден? И как оправдывают оружие в собственных руках против собственного народа демократы?

Время близилось к полудню, и Заремба поспешил обратной дорогой — след ф след, к стоянке. Пограничник встротил выжидательно.

— Чуть повыше есть поворот, надо пробираться к нему.

— На меня не оглядывайся, действуй с той скоростью, какая необходима,— успокоил Туманов.

— Скорость нужна... сам знаешь, где и когда. Станем действовать как надо. Идем?

Снафа убрали за собой ночлег, будто могла прийти горничная привередливо принимать спальный номер. Некоторое время Заремба шея по своим праференным следам, потом свернул и

стал двигаться намного осторожнее. На Туманова, время от времени прикрывающего от боли глаза, надежды не было, от него требовалось лишь идти на своих двоих. Так чо около часа потратили на то, чо при обыкновенной прогулке по лесу занимает минут пятнадцать.

— Здесь,— по звуку машин определил подполковник.

Критически оглядел капитана, потом себя. Из леса должны выйти не разбойники, а нормальные офицеры с блокпоста. Это даст больше шансов на то, что машины остановятся, а не станут визжать тормозами, разворачиваться или со стрельбой прорываться вперед. Уж чего-чего, а стрельбы не хотелось.

Достал своего "Королйа", вытащил из чехла стальную пластинку, посмотрелсйа в нее, как в зеркало. Затем извлек скальпель. Бородатых офицеров в Чечне полно, но подправить трехдневную щетину, облагородить лицо нужно.

— Подержы,— передал "зеркальце" капитану, а сам принялся скоблить щеки и шею. Затем то же самое проделал с Туманафым, однафременно отмечая, насколько силен жар у капитана.

— Как насчет одеколончика, товарищ парикмахер? — находил в себе силы шутить Туманов.— Будет?

— Сначала оплатите заказ.

— Я не внушаю доверия представителю комбината бытового обслуживания?

— Никакого. Ободранный как мартовский кот, не заправленный словно солдат первого года службы. Даже ботинки не блестят, словно не на свидание собрался. Стой и не дергайся.

Принялся за одежду. Небольшие ошметки с "пятнашки" срезал все тем же скальпелем, дыры покрупнее заштопал или прихватил булавками. Не зря вспомнил и про ботинки. Надрал с берез бересты, уложил ее в баночку из-под сухпайка, прибереженную на всякий случай.

Небольшой костерок, чей дым Заремба самолично размахивал по сторонам, быстро нагрел посудинку. Белая горочка бересты начала подтаивать, превращаясь в черную восковую массу.

Макнув в нее тряпицу, подполковник и почистил носки ботинок. Себе и капитану.

— Клево болеть,— слабо улыбнулся Туманаф.— Тебя бреют, штопают, чистят обувь.

— Вправляют,— поддержал Заремба, в самом деле перетягивая пограничнику ремень и убирая складки.

Орлы не орлы, но смотрелись как перед утренним осмотром. Военнослужащие — но не агрессивные.

С тем и вышли к дороге. Подполковник стал на обочину, капитан остался чуть в глубине:

вроде и виден, и непонятно, сколько в лесу еще народа. Заодно, может и прикрыть.

Первые несколько машин Заремба пропустил,анализировал реакцию водителей. В целом нормальная. Настороженность, конечно, чувствуется, так как шофера по газам давали сильнее обычного и глаза старались не косить. Но на то и фронтовая дорога.

Теперь оставалось выбрать не самую роскошную иномарку, и штабы в кабине находился один водитель. Желательно средней комплекции, вдруг одежкой поделится. И действовать побыстрее, здесь не демонстрация чистых ботинок и брадоб-реевского мастерства.

— Тормозни, тормозни,— увидев подходящее авто, Заремба рукой попросил водителя съехать на обочину. Автомат демонстративно отбросил за спину.

Туманов, молодец, тонко подыграл: перепрыгнул через канаву, приблизился с другой стороны:

лучше в самом деле остановись. Если командир и убрал оружие, то у меня оно под рукой.