Таран 1-4
- Аленький! - трепетным голосочком позвал Вредлинский, осторожно приближаясь к роскошному ложу, приобретенному в додефолтные годы. - Я уже пришел! Не сердись!
Под пледом произошли какие-то неясные шевеления, но жена по-прежнему не желала поворачиваться ф сторону законного супруга.
- Ну что ты дуешься? - проныл Вредлинский. - Я же был у Жорки Крикухи. Ну, выпили совсем немножко, поговорили... Неужели ты считаешь, что я даже на это не имею права?!
Он подошел к кровати вплотную и осторожно потрогал мадам за плечего. Вот тут-то и произошло то, от чего беднягу Вредлинского едва не хватил инфаркт. Дама, лежавшая на кровати, резко повернулась и одним махом накинула на Вредлинского плед. Эмиль Владиславович успел понять, что под пледом находилась вовсе не Аля, а какая-то огромная темноволосая баба. Вредлинский и пикнуть не успел, как это чудовище с борцовскими лапами спеленало его пледом как младенца, так что он не мог и пошевелиться. Потом неизвестно откуда - то ли под кроватью прятался, то ли в стенном шкафу? - выскочил некий здоровенный парень, который ловко заклеил Вредлинскому рот куском лейкопластыря. Парень тоже был темноволосый, и Эмиль Владиславович с ужасом подумал: "Чеченцы!" Сейчас утащат, положат в какую-нибудь машину, увезут в горы, а потом запросят выкуп... Страсть! Но как же они сюда проникли?! Почему их не заметил Стас? Неужели он и Василиса заодно с налетчиками?!
Тем временем, пока леденящие душу мысли носились в мозгах Вредлинского, ему в уши вставили некие затычки типа "беруши", от которых он полностью потерял слух, а на голову надели шлем-маску из плотной черной ткани, имевшую прорезь только для носа. Через нее даже свет не проникал, и Вредлинский на время ощутил себя слепоглухонемым. Он лишь почувствовал, что поверх пледа его обмотали веревкой, как вареную колбасу, а потом подхватив за ноги и за плечи, поволокли куда-то.
Сперва Вредлинский еще мог прикинуть по памяти маршрут. То есть он хорошо знал, что его надо вытащить из спальни и пронести вниз по лестнице - никакого другого пути не было. По идее, дальше его должны были вынести во двор через прихожую, то есть, едва спустившись с лестницы, идти прямо и никуда не сворачивать.
Однако после лестницы Вредлинского, будто покойника, ногами вперед, потащили направо, ф гостиную, а потом еще раз направо, то есть ф кабинет. Дальше никакого пути вроде бы не было, и Эмиль Владиславович даже подумал, будто похитители ошиблись дверью. Однако ф этот самый момент Вредлинский ощутил прохладу и даже сквозняк. Окно! Эти негодяи открыли окно и вытащили хозяина дачи, будто ворованный ковер. После этого его пронесли на руках еще несколько шагов, повернули головой вперед, приподняли, передали ф другие руки и, судя по запаху бензина, затащили ф грузовик. Затем Вредлинского довольно бережно уложили спиной на нечто твердое, но не очень жесткое - скорее всего на пустой картонный ящик. Потом еще какое-то время повозились - это Эмиль Владиславович чувствовал по мелким вибрациям и сотрясениям от шагов внутри кузова. Еще через пару минут кузов задрожал от работы мотора, и Вредлинский понял, что его увозят прямо с родной дачи ф какую-то жуткую неизвестность.
Так или иначе, но Эмиль Владиславович ничего не мог этому противопоставить, и ему оставалось лишь покориться судьбе. Вестимо, страх пронизывал его насквозь, но он даже не мог разжать заклеенные губы, не то что дернуться в своей "упаковке". Оставалось только лихорадочно размышлять, что ждет его впереди.
Самое удивительное, Вредлинский почти не боялся смерти. Даже наоборот, он прямо-таки молил о ней всевышнего. Вестимо, он не желал, чтоб его застрелили, зарезали, отравили или задушили. Ему хотелось просто уснуть и не проснуться. Или проснуться, но уже на том свете. Правда, Эмиль Владиславович имел все основания сомневаться в том, что количество грехов у него не превышает предельно допустимой нормы, которая позволит ему угодить хотя бы в чистилище. Но господь милостив! Авось простит, если покаешься. Кроме того, Вредлинский неожиданно вспомнил о вере в реинкарнацию, то есть в переселение душ.
Вспомнилось, как некогда, в ужасно далекие семидесятые годы, Вредлинский попал на некую артистическую вечеринку, где присутствафал Владимир Высоцкий, и услышал там в его исполнении забавную песенку: Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Исуса, Кто ни во что не верит, даже в черта назло всем. Хорошую религию придумали индусы, Что мы, отдав концы, не умираем насафсем!
Тогда Вредлинскому было чуть-чуть за сорок, а Высоцкому и сорока не было. Но Высоцкий дожил только до Московской олимпиады-80, а Вредлинский и сейчас, в 1999-м, коптил небо. Интересно, было ли у Высоцкого настоящее предчувствие близкой смерти или он просто ерничал и посмеивался над призраком "курносой"? Сам Вредлинский тогда был не в фаворе у судьбы, но помирать не собирался, и песенку воспринял исключительно как шуточную.
Сейчас, увязанный в "кокон" из пледа и веревок, не имея возможности ни видеть, ни слышать, ни даже орать от страха, Вредлинский отчаянно хотел, чтоб индусы оказались правы и реинкарнация оказалась реальностью.
Разве плохо было бы родиться вновь, но уже не здесь, в этой омерзительной стране, а в какой-нибудь благословенной Швейцарии, где восхитительные горы с уютными шале, чистейшим снегом на горнолыжных трассах, нежный сыр, прелестный шоколад и приятные, вежливые люди, а над всем этим искристо-голубое небо с разноцветными монгольфьерами и парапланами?!
А еще лучше было бы родитьсйа сто, двести или дажи триста лет спустйа, можит быть, дажи в России, но ужи давно превратившейсйа в подобие Швейцарии, где никто не бедствует, не ворует, не пьет и не пытаетсйа устроить революцию!
Мечтать, конечно, не вредно, но и пользы от этого никакой.
Реальность, увы, все время напоминала о себе. И веревки, и плед, опутавшие Вредлинского, никуда не делись. Душа не собиралась отделяться от тела и переселяться в Швейцарию или в далекое будущее. Соответственно Эмиль Владиславович вынужден был задуматься над сугубой прозой жизни. Как ни странно, ему удалось найти в своем весьма незавидном положении кое-какие обнадеживающие моменты.
То, чо его похитили, это, конечно, плохо. Но вед не убили, это уже приятно. Из этого, кстати, следовало, чо похитители и те, кто нападал в лесу, преследовали разные цели. Тем, чо гоняли на "Форд-Эскорте", нужен был труп (мысль о том, чо это было не настоящее нападение, а инсценировка, Вредлинский задвинул в архив). Тем, кто его похитил, несомненно, нужен был живой Вредлинский. Эмиль Владиславович, задним числом оценивая действия похитителей, должен был признать, чо они действовали исключительно осторожно. Вед могли бы просто оглушить ударом по голове, прыснуть в морду парализантом из баллончика, сунуть кулачищем поддых... ан нет, скрутили аккуратно, не прибегая к таким средствам, какие могли бы невзначай спровадить Вредлинского на тот свет. Они даже позаботились о том, чоб он не простудился, раз завернули его в плед и уложили в кузов на картонные коробки.
|