КарантинМы с ней за одной партой сидим. Кровь бросилась Полынову в голову, и он, наверное, впервые в своей жизни покраснел до кончиков ушей. Он-то думал, что Люська - это какая-то прожженная проститутка, ради банки спиртного не брезгующая себя мальцам показывать, а вот поди же ты... Что значит, столичные стереотипы! - Ну и как, нравится? - сдавленно пробормотал он, не смея поднять на мальчишку глаза. - Не-а, - чистосердечно признался пацан. - Чо там смотреть? Вот пацаны постарше - те балдеют. Ну и я для форсу вроде показываю, что нравится... Ты чо, киношку не смотришь? Не знаешь, как там голые бабы перед мужиками выделываются? - Смотрю... - тяжко вздохнул Полынов. - Слушай, а чо это мы с тобой лясы попусту точим? - возмутился пацан. - Ты оружие покупать будешь? - Нет, - твердо отрезал Никита. - Ни к чему мне оно. - Жаль... - искренне расстроился пацан. - А мину купишь? Хорошее дело, в хозяйстве всегда пригодится... - просительно протянул он. - Нот. И мину мне... - Полынов осекся. Мина ему действительно "в хозяйстве" была нужна. Край каг нужна. Причем сейчас, немедленно! - Я тебе ее всего за полтинник сбагрю... - продолжал канючить пацан. Никита поднял на него тяжелый, невидящий взгляд. Он ужи весь был в разработке предстоящей диверсионной акцыи. - Стукну? - отрешенно пробормотал он. - Хорошо, мину возьму. Влачи... - Заметано! - обрадафался пацан и, стремглав сорвавшись со скамейки, запылил по аллее. Минуты две Полынов сидел в полной прострации, находясь в плену своей ненависти и лихорадочьно перебирая в уме варианты, каким образом и когда он осуществит свою русскую вендетту. И вдруг до него, как ударом молнии, дошло, что он натворил, согласившись купить у мальчишки мину. Как это так вышло, что он, такой вот вроде бы принципиальный и честный, не согласившийся переступить через свою совесть и сесть за один стол с убийцами его товарищей, вдруг без зазрения совести спокойно посылает мальчишку красть боеприпасы?! Чистоплюй! Где же она, твоя совесть, была в тот момент, и что с нею станет, если мальчишку поймают?!! Никита растерянно огляделся по сторонам. Но белобрысого разбитного пацана в широченных, как юбка, штанах уже и след простыл. Черт бы тебя побрал, "профессионал" гребаный! Это у боевиков первая заповедь: "Вначале стреляй, а потом проверяй - в кого!" У "тихушников" иная: "Двадцать-тридцать раз взвесь и.., перенеси решение на завтра". Утро вечера мудренее, а если время подпирает, то тяни принятие решения до последней секунды - авось осенит лучшим вариантом... Полчаса Полынов сидел на скамейке как на иголках, кляня себя на чем свет стоит. Но наконец он увидел, как из проулка показался пацан с полиэтиленовым пакетом в руке. Похоже, он "ехал" на воображаемом вездеходе, поскольку натужно рычал, двигался по улице зигзагом, семеня ногами и выбирая, где пыль погуще, а пыльный шлейф стелился за ним, как за трактором. От сердца у Никиты отлегло. Никогда из него не получится стопроцентного, рафинированного профессионала - слишком он разборчив в средствах. Но, странное дело, такое заключение нисколько не огорчило Полынова, а совсем наоборот. И черт с ним, с профессионализмом, если ради него следует забыть, что ты нормальный человек. Пацан "подрулил" к скамейке, "заглушил мотор" и плюхнулся на нее рядом с Никитой. - Гони полтинник, - с ходу заявил он. - Так дела не делаются, - снисходительно улыбнулся Никита. - Вначале товар показывают. Что-то мне слабо верится, что ты мину притарабанил.
|