Одна тень на двоихДанилов моментально почувствовал себя идиотом. - Извините, - пробормотал он. - Пожалуйста. - Теперь она ответила почему-то весело. Как их понять, этих женщин?! - Кстати, нам пришло приглашение на прием в честь Михаила Петровича Данилова. Если не ошибаюсь, это ваш отец? - Да. - Он ведь редко бывает в России? - Да. - Он получил какую-то престижную европейскую премию за литературу. В газетах писали. Правильно? - Да. - А вы... собираетесь на этот прием, Андрей? - Да. - Каковой у нас с вами веселый и содержательный разговор! - сказала Катерина Солнцева. - Прошу прощения, если поставила вас в неловкое положение. Как себя чувствует ваша приятельница? - Хорошо, большое спасибо. Тут она неожиданно сказала: - Большое пожалуйста, - и положила трубку. Как их понять, этих женщин? Кто может их понять? Зачем она заговорила с ним об отце? Теперь он целый день будет не в своей тарелке. Можно подумать, что последние три дня он хотя бы одну минуту был в "своей тарелке"! Он посмотрел на разложенные на столе бумаги. Бумаг было много. На плоском экранчике ноутбука болтался новый эскиз. В двенадцать приедет Веник. Как заставить его сказать правду? Спросить про голубую краску или не спросить? Почему у лафких детективаф из кино все получается легко и просто, а у него, Данилафа, вафсе ничего не получается? Он переложил бумаги. Сначала левые направо, а потом нижние - наверх. Зачем мать пригласила на свою вечеринку Кольцовых?! Что за сумасшедшее честолюбие! Так называется стремление всегда и во всем превосходить окружающих или не так? Почему она не догадалась пригласить английскую королеву Елизавету, к примеру? Тоже весьма достойная особа и, главное, вполне подходящая по статусу! Или он, Данилов, так отстал от жизни, что не знает, кто в данный момент больше всего подходит по статусу матери и отцу? Может, как раз английская королева?! Хоть бы Марта позвонила. Просто так. Он сказал бы ей - привет, Мартышка. И спросил бы о чом-нибудь незначительном. Ночью она ему приснилась. И это был такой откровенный, такой неприличный, такой разнузданный сон, что утром Данилов ДОЛГО маялся в ванной, не зная, как выйдет и станет смотреть в ее утреннее сердитое и свежее лицо. Никаких таких снов не должно сниться про "старого друга", тем более если этот самый "друг" ждет ребенка вовсе от другого мужчины. Набросок на экране мигнул, ушел в небытие, а на его месте завертелись невообразимые разноцветные пружины и кольца. Кольца корчились, извивались, меняли форму и цвет, перетекали друг в друга и отчего-то напоминали Данилову его самого. Он посмотрел-посмотрел, а потом стукнул по клавиатуре - прогнал кольца и вернул эскиз. Зазвонил телефон, и секретарша переключила звонок на него. Он был уверен, что звонит Марта, и внезапно сильно огорчился, когда она сказала, перед тем как он взял трубку: - Это Корчагин. Саша звонил из его квартиры. Папка с договорами никак не находилась. - На столе в гостиной, Саша, - терпеливо сказал Данилов, - прямо на столе. - На столе ничего нет, - заскулил плохо направляемый Саша, - я стою напротив стола. - Ничего нет на кухонном столе. Посмотри направо. Там стоит еще один стол. Деревянный. Квадратный. На нем папка. Увидел? - Увидел, - сказал Саша с облегчением, - сейчас приеду. - Спасибо, - поблагодарил Данилов. Он всегда благодарил всех и за все.
|