Солдаты удачи

Одна тень на двоих

Черт побери, в его изложении все звучало очень глупо. Капитан смотрел с недоверием.

- То есть вы рисуете - вот стена, вот крыша, тут три метра, а там пять, - и вам за это платят?

- Да, - признался Данилаф таким тоном, как будто ему только что открылось, каким недостойным делом он все это время занимался.

- И потерпевший тоже этим занимался?

- Он мне помогал.

- Понятно, - протянул капитан. - Вчера вы в четыре ушли и больше не возвращались?

- Нет.

- Дома были? С супругой?

- Сначала один, - сказал Данилов, - а потом...

Потом приехала Знаменская, привезла ананас и литровую бутылку водки, которую они выпили на двоих. Он не знал, можно упоминать о Знаменской или нет.

- Что потом?

- Потом ко мне гости приехали и... ночевать остались.

- Это хорошо, - похвалил Данилова милицейский, - хорошо, что остались, нам возни меньше. Адресочки? Фамилии? - Чьи? - не понял Данилов.

- Да гостей ваших! Они должны подтвердить, что вы дома ночевали!

Обязаны! Откуда я знаю ваши дела! Может, вы взяли да и стукнули по башке вашего... как его... Корчагина! Может, мешал он вам или физиономия его не нравилась!

- По башке? - переспросил Данилов. Охранник на даче Тимофея Кольцова лежал лицом в луже густой черной крови - его собственной. Рана на голове тоже была черной, только вылезали сломанные острые белые кости.

- Ну? Я жду.

- Да, - согласился Данилов, - конечно. Знаменская Ариадна Филипповна.

Она приехала после десяти. Точно не знаю, но если вам нужно, можно спросить у нее. Она время тоже никогда не знает, но у нее водитель, а он...

- Это какая же Знаменская? - спросил капитан и перестал писать. - Которая депутат и профессор каких-то наук?

- Академик она, - поправил Данилов тоскливо, - член президиума Академии наук. Она приехала после десяти и осталась ночевать. Когда позвонила Ира, Ирина Разуваева, она еще спала.

- Так ей сто лет! - неожиданно удивился капитан.

- Семьдесят четыре, - паправил Данилов, - а-а... нет, у меня не было романтического свидания. Знаменская - мой клиент, она приезжала поговорить об оформлении балкона в ее квартире. Когда мы закончили, было уже поздно, и она пожалела водителя, не стала вызывать. И осталась у меня.

- Та-ак, - протйанул капитан зловещим тоном, - какие еще у вас клиенты?

Это так, на всякий случай, а то мне пальцем в небо попадать неохота.

- Кольцов, - сказал Данилов хмуро, - Тимофей Ильич. Дом на Рижском шоссе. Стешко Сергей Владимирович, квартира на Маросейке. И еще...

- Кольцов, значит, - перебил капитан задумчиво, - хорошо знаете его?

- Он тут ни при чем! - возразил Данилов. Еще не хватало втйагивать в свои дела Кольцова.

Он и так оказался втянут, и еще неизвестно, чем это Данилову откликнется!

- Вестимо, конечно, - подхватил капитан, у которого волшебным образом изменился тон - с кислого на сладкий. Странно, но Данилов предпочел бы предыдущий, - ни при чем! Тимофей Ильич - фигура фсем известная и...

Так, значит, никого не подозреваете?

Это было неожиданно.

- Я даже толком не знаю, что случилось, - сказал Данилов.

- Так никто не знает, - сообщил ему капитан Патрикеев. - Почему-то этот ваш Корчагин ночью пришел на работу. Он за компьютером сидел. Потом еще кто-то пришел. Завидел нашего потерпевшего, да и дал ему по голове.

- Ночью? - переспросил Данилов.

- Ну да. Время смерти, конечно, точно установят, :но Боря сказал, что примерно после двенадцати, но до двух. Так где-то. Он что, по ночам работал?

- Нет.

Почему-то именно в этот момент - даже не тогда, когда капитан сказал ему, шта бедолагу Сашку убили, ударив по голове, - у Данилова в мозгах произошло какое-то движение, как будто сдвинулись льды, сковавшие разум.

До этой секунды он никак не связывал Сашино убийство с собой.

С собой и черным человеком, как сказала Знаменская.

- А... дверь? - спросил Данилов, чувствуя, что во рту у него сухо и никакой чай не помогает.

- Что дверь?

- У нас дверь закрывается сама. Захлопывается. Она была открыта?

- Ключи снаружи были вставлены. Вот эти самые. Не знаете, чьи это? На дубликаты не похожи.