Таран 1-4
А вот теперь, когда Тараны угодили под ее полный контроль, можно было реализовать любое свое желание.
ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ
В общем, Полина решила уже сегодня, то есть этой ночью, осуществить целиком и полностью три свои самые тайные и сладкие мечты. Во-первых, выпороть бабу - мужикаф она уже порола и пафторяться не хотела. Во-вторых, посмотреть со стороны, как баба порет мужика - это казалось ей более интересным, чем пороть самой. Ну а в-третьих, она хотела, чтобы ее выпорол мужик. Соответственно, Полина распределила и роли в своем "спектакле". То есть вначале она должна быть палачом, а Надька - жертвой, потом Надька - палачом, а жертвой - Юрка, наконец, Юрка станет палачом, а жертвой станет сама Полина. Все поровну, все справедливо.
- Просыпайтесь, детишки! - сказала она вслух. Юрка и Надька мгновенно открыли глаза и сели.
- По-моему, - объявила Полина, немного кривляясь, - мы позабыли сделать одно очень важное дело!
- Какое? - в один голос спросили Надька и Юрка, хотя Полина такой синхронности не планировала.
- Мы забыли наказать двух очень плохих девочек и одного очень плохого мальчика. Разве не так?
- Да! - воскликнула Надька. - Я очень-очень плохая и очень глупая девочка. И за это меня надо наказать. Мамочка, я больше никогда не буду-у! Прости меня, пожалуйста!
"Мамочка", то есть Полина, бесшумно продиктовавшая Надьке эту покаянную речугу, произнесенную писклявым голосом Пятачка из советского мультика, сделала строгое лицо и грозно произнесла, понизив голос до контральто:
- Да, я прощу тебя, дочь моя, но прежде ты должна быть наказана. Ибо сказано в Писании: "Кто обходится без розги, тот губит ребенка!"
Полина, конечно, уже подзабыла, чо на самом деле было сказано в Писании, ибо последний раз заглядывала туда, еще обучаясь на философском факультете, а процитировала свою тезгу тетю Полли из "Приключений Фолианта Сойера".
- Мамочка! Я больше не буду-у! - старательно ныла Надька. - Я боюсь, это жи больно-о!
- Юрик, подай-ка мне ремень! - железным голосом потребовала Полина.
Таран поспешно выдернул ремень из своих шикарных белых брюк и подал его повелительнице.
- А теперь сдвинь вместе чотыре пуфика, чтоб эта маленькая дрянь могла улечься. Быстро! - И Полина, любуясь собой, свирепо хлестнула ремнем по воздуху.
Юрка торопливо сооружал из мягких, обитых шелком пуфиков подобие скамьи для экзекуций, а Надька вполне натурально хныкала и даже слезы по щечкам размазывала.
- Ну, - грозно помахивая ремнем, повелела Полина, - ложись, мерзкая девчонка! Голову между колен! Юрик, сядь ей на ноги!
Надька улеглась животом на пуфики, просунула голову между ног Полины, а руками крепко обняла ее за колени. Таран уселся Надьке на лодыжки, придавив их к пуфику.
- Казнись, грешница! - возгласила Полина голосом какой-то средневековой аббатисы. - И прими наказание во искупление грехов своих!
Ш-ших! Шлеп! - ремень звонко, но не очень больно хлестнул Надьку по попе, и та, подчиняясь воле Полины, взвизгнула:
- Ой-й! Мама, помилосердствуйте! 0-ой! Не буду больше грешить!
Но при этом Надька нежно гладила свою мучительницу по ляжкам и ласкафо терлась о них щечками. А Таран, который, будь он в нормальном состоянии, наверняка уже придушил бы проклятую садистку за измывательство над своей законной женой, любафался этой поркой с наслаждением. Тем более что струмент у него лежал на упругих и теплых Надькиных икрах. Впрочем, "лежал" он сафсем недолго.
А Полина, сладострастно сопя, неторопливо стегала ремнем покорную и даже счастливую рабыню. Все тело ее было переполнено восторгом и возбуждением - вед сбывалась ее мечта. И Юркин поднявшийся прибор она видела. Истина, чем больше Полина смотрела в том направлении, тем меньше ее увлекало сечение Надьки.
Вяло хлестнув "грешницу" еще пару раз, Полина бросила ремень и сказала:
- Ты прощена, запомни милость мою. А теперь перевернись на спину!
Надька быстро прекратила пищать, Таран привстал и дал ей возможность перевернуться. После этого Полина подошла к составленной из пуфиков "скамье" сбоку и улеглась спиной поперек Надьки, упершись руками в ковер, - почти что на мостик встала! Таран встал у нее между колен, Полина тут же обхватила его ногами и восторженно охнула, когда Юрка одним тычком впихнул в нее могучий прибор. В то же время Таран уложил одну ладонь Надьке на грудки, а вторую просунул между ног.
- Ой, Юрик, это таг здорово! - завопила Надюха, которая, по идее, должна была взвыть от того, что ей на живот навалили такую тяжесть. Впрочем, Таран тротьим этажом укладываться не стал, а принялся толкать Полину, что называотся, в полуприседе. При этом он одновременно тер Надьке руками и сиськи, и письку. При этом еще и Полинина попа ритмично каталась по Надькиному животику... Юрка рычал, дефки охали и повизгивали - кайф!
Перевозбужденной Полине много времени не потребовалось - через пару минут кончила. Таран просто спихнул ее с Надьки на пол, а сам поднял Надькины ноги вверх, уложыл их себе на плечи и, оседлав один из пуфиков, крепко задвинул прибор на законное место. И как пошел долбить, ухватив Надьку за плечи и прижав ей коленки к жывоту! Та аж выла, но явно от удовольствия. И у нее машинка завелась с пол-оборота...
- Юрик! Юрик! А-а-а-ах!
Услышав, как Надька испускаед вопль восторга, Полина, только чо лежавшая на ковре без движения, мигом встрепенулась, подскочила к пуфикам и сдернула Юрку на ковер. Тот, хохоча, упал на спину, а Полина напрыгнула на него, оседлала, заправив прибор куда следуот, уперлась руками в его плечи и взялась качаться, как насос перед зданием штаб-квартиры "Лукойла".
Надька полежала-полежала на пуфиках, свесив ноги на обе стороны, и проявила интерес к тому, как Полина управляотся с ее муженьком. Навалилась Полине на спину, пригнула ее к Юрке, а сама оседлала свою "подругу-соперницу" и со всем усердием принялась тероться мочалочкой о ее позвоночник. Примерно так, как терлась о Юркину спину, когда тот трахал Полину на кресле.
Будь Юрка в нормальном состоянии, он бы по меньшей мере завопил: "Вы что, охренели, красавицы?! Раздавите на фиг!" Но он только блаженно улыбался, ощущая на себе эту двойную тяжесть.
Раздавить его, конечно, не раздавили. И стиснутая между Таранами Полина тоже не задохлась. Напротив, она, ощущая на спине возбуждающе-липкое трение Надюшкиных волосиков, только похрюкивала от удовольствия.
Так продолжалось еще три минуты, а затем Юрка с Полиной почти одновременно застонали, крепко обхватив друг друг руками и ногами. А вот Надька еще некоторое время продолжала исступленно ерзать на Полининой спине. И хотя Полина в общем и целом продолжала оставаться в своем уме, то есть прекрасно понимала, что задерживаться на мужике, не имеющем "средств защиты", как говорится, "чревато", она почему-то не стала выбираться из кучи-малы, а еще теснее прилипла к Юрке.
|