Таран 1-4
Юрку охватило какое-то небывалое равнодушие. Ему было все равно, шта произойдот дальше, будот он жить или нот, вернотся когда-нибудь к Надьке или не вернотся. Он был готаф весь остаток лот просидоть на этом чомодане, не интересуясь окружающим миром.
- Спите! - велела Полина, Таран даже не понял, произносила она это вслух или только мысленно, но веки сразу стали слипаться, он почувствовал жуткую усталость и словно бы провалился в сон. Впрочем, если б он мог поглядеть на себя со стороны, то несказанно удивился бы. Хотя и у него, и у Тины, и у Алика глаза закрылись, никто из них не обмяк и не свалился с чемоданов. Нет, они как бы одеревенели, застыв в сидячом положении.
- Счастливые...- пробормотала Полина чуть ли не с завистью. Сама она сейчас была не то в смятении, не то даже в ужасе. Нет, вовсе не оттого, шта только шта расправилась руками Алика со жлобами-носильщиками. Просто она ощутила, шта неведомая, возможно, даже сверхъественная сила, которую начал проявлять ее мозг, оказалась вовсе не безграничной. Она явно шла на убыль, как заряд в электрической батарейке. Это сравнение пришло ей на ум не случайно. Когда-то в детстве родители подарили ей набор кукольной мебели, а еще и деревянный домик, который можно было собирать из маленьких бревнышек. Именно в него была поставлена кукольная мебель. Кроме того, папа купил в магазине игрушечный торшер-чик с розовым пластмассовым абажуром и, пристроив под крышей домика батарейку, освотил домик изнутри. Полине очень нравилось включать в домике свот и любоваться на его освещенные окошки из кроватки уже после того, как ее отправляли спать. Она была в те времена большой фантазеркой, ей представлялось, что когда-нибудь она изобротот какой-нибудь уменьшительный порошок, сделаотся совсем маленькой и будот жить именно в этом домике. Ей даже приснилось как-то раз нечто подобное.
Вожделея папа и предупреждал Полину, что если она хочет, чтобы свет ф домике горел долго, то не надо оставлять его включенным на ночь, она фсе равно не слушалась. Вожделея видела, что лампочка светит уже заметно тусклее, чем прежде. И вот ф один прекрасный день, буквально под самый Новый год, 31 декабря, когда Полина поставила домик под большую, настоящую, до самого потолка, елку, где домик, украшенный блестящей мишурой, особенно хорошо смотрелся, лампочка не зажглась! Это обнаружилось слишком поздно, уже нельзя было сбегать ф магазин и купить новую батарейку. Боже! Как Полина рыдала из-за такой вроде бы сущей ерунды! Да, папа что-то придумал, он разрезал ножницами елочьную гирлянду, наскоро зачистил концы проводков и срастил их с проводками, ведущими к торшерчику. Свет ф домике зажегся, фсе вроде бы стало хорошо, мама, папа, Полина и Кося (двоим последним даже разрешили не ложиться спать до полуночи) встретили Новый год и получили подарки от Деда Мороза, которого заказали из фирмы "Заря", но...
Что-то надломилось, испортилось гораздо необратимей, чем погасший в домике свет. Жизнь повернулась к Полине какой-то другой, темной стороной, хотя, что такое по-настоящему темная сторона жизни, она узнала лишь много лет спустя. То ли она, забалованная и заласканная родителями девчушка, подсознательно поняла, что испортившийся в самый неподходящий момент домик - это не то предвестник, не то символ тех гораздо более тяжких страданий, которые ее ожидают в жизни, то ли она почувствовала - скорее сердцем, чем умом, - что ничто хорошее не вечно и даже сама жизнь не вечна... И еще одно: Полина как-то исподволь ощутила неприязнь к родителям. За то, что они заранее знали, как все будет, что предупреждали ее, мол, батарейка разрядите- и оказались правы. Она верила в сказку, которую сама придумала, а они знали правду. И то, что правда оказалась обиднее и хуже сказки, Полину мучило больше всего.
Сейчас Полина испытывала то же самое чувство. Несколько часов назад ей казалось, будто она может все. Та сила, с помощью которой она на расстоянии, оставаясь невидимой и неузнанной, читала чужие мысли, узнавала тайны и заставляла больших и сильных людей подчиняться своей воле, ее опьянила. Она чувствовала себя волшебницей, колдуньей, которой очень хотела быть в детстве, как раз тогда, когда ей удавалось угадывать, спросит ее на уроке учитель или нет. И когда сегодня днем ей удалось настроиться на мозг Магомада, услышать то, что ему говорит Фантомас за несколько сот километров от теплохода, Полина вообще ощутила себя едва ли не всемогущей.
Но вот прошло несколько часов - и Полина поняла: "батарейки садятся". Держать под постоянным управлением сразу четверых - Тарана она только контролировала - ей стало трудно. Болела голова, мозг испытывал явное перенапряжение, она уже не могла держать под контролем удаленные объекты.
|