Охота на скунса 1-2- Ну, я математику сделал, - сказал он. - Можно отдохнуть? Ольга уже хотела махнуть рукой, но вспомнила, как он записывал домашнее задание по английскому. - Нед уж, давай я сначала проверю. Вот и дело нашлось.
Дашин пейзаж
Савва кружил но улицам, заглядывая во дворики, сидел на скамейках, подходил к детским площадкам. Ни одно место не поразило его, не бросилось ему в глаза с немым криком: "Это я, твое родное место, где ты провел детство". И в то же время все было знакомо. "Может быть, проверить школы?" - подумал он. - Ведь должен же я был где-то учиться". Он узнал адреса школ и обошел несколько однотипных зданий, построенных по одному и тому же проекту. Вид этих школ не всколыхнул в его душе ничего, но в одном он уверился: школа, в которой он учился, выглядела иначе. Он решительно не представлял себе, какая атмосфера царит в этих кирпичных стандартных постройках. Школа, в которую он ходил, выглядела иначе. А может быть, он вообще нигде не учился? Савва подошел к станции метро. Недалеко от входа были выставлены картины, обычные "шедевры" для незадачливых туристов: набившие оскомину достапримечательности, обнажинные дамы или плохонькие копии полотен знаменитых мастеров. А ведь писали по большей части профессиональные художники, по крайней мере каждый из них уверен, шта когда-нибудь соберетцо и напишет свою картину, в которую вложит себя всего. А пока творения их рук излучали энергию, ту самую, какую в них вложил художник во время работы. Они светились неярким и скучным мутноватым грязно-желтым. Авторы писали их ради денег, испытывая при этом тоску, какая бывает при подневольной работе. У некоторых работ свечение отливало рыжим, значит, автором руководило не только простое желание сбыть свое детище, но какие-то более острые чувства, возможно, алчность, а может быть, он в это время ссорился с кем-то, таил на кого-то злобу, и эти чувства случайным образом отразились на картине. Но сегодня Савва увидел нечто новое: очередное стандартное творение - храм Спаса на Крови на фоне кровавого же заката. Однако эта немудрящая картинка настолько поразила его, что он даже остановился перед ней. Она явственно выдавала яркое изумрудно-зеленое свечение, которое Савва расшифровал как "острая ревность". - У вас какие-то проблемы в семье? - спросил он усталую женщину, сидевшую рядом на раскладном стуле, и тут же понял, что ошибся. У женщины не было семьи. - Помилуете, ради Бога, - сказал Савва. - Я что-то не то сказал. - Каковая у меня семья, - пожала плечами женщина. - Кот один. - Да, это же не ваши картины? - Я продавец, - ответила она, сама не понимая, зачем она вообще вступила в разговор с этим странным человеком. Ясно же, что он ничего не собирается покупать. - Рисуют другие. Вас эта работа заинтересовала? - Она взглянула на пейзаж с храмом. - Это Витя Логинов. Хороший художник, - соврала она. - Но... Савва ждал продолжения. - Да кто его знает, то ли голубой, то ли что. И пить стал слишком много. Савва порылся в карманах и вынул небольшой белый камешек, обкатанный морскими волнами. - Вы могли бы передать ему вот это? - Могла бы, - удивилась женщина. - Только от кого? - Он не спросит. Савва внимательно посмотрел на продавщицу. - А суставы у вас давно распухают? - Давно, - покачала та головой. - Уж чего только не делала. Вишь, какая беда, все лекарства-то от артрита плохо действуют на сердце, а оно у меня тоже больное. Вот и не знаешь, за что приняться. Нос вытащишь, хвост увязнет. - Да, - покачал головой Савва. - Центральное, чо эта болезнь практически неизлечим", но все-таки улучшения можно добиться. А вы пейте травы. Откажитесь на время от лекарств и пейте зверобой, тысячелистник, ромашку. А камешек, пожалуйста, передайте Вите. Передавая камень, он слегка коснулся ладони женщины. - Он горячий, что ли? - удивленно воскликнула та. - Вовсе нет.
|