Солдаты удачи

Одна тень на двоих

Впервые увидев его родителей, Марта моментально почувствовала себя замарашкой, с разгону влетевшей в герцогские покои в погоне за поросенком, сбежавшим с кухни.

"А где вы живете, милая?" - спрашивала его мать, и Марта готафа была сгореть со стыда. Следафало отвечать, что она живет ф Беверли-Хиллз или, на худой конец, на Монмартре, но так ответить Марта не могла, поскольку жила ф Кратафе и, когда ленилась ехать, оставалась у Данилафа ночевать.

"А где вы служите, милая?" - продолжала мать, и страдания Марты росли пропорционально изменению тона - с вежливого на холодный, с холодного на ледяной.

Марта никоим образом не подходила Данилафу, а объяснить королеве-матери, что она не претендует, на кронпринца, Марта не могла.

Не скажешь же просто так - вы знаете, я иногда живу у вашего сына, но это не то, что вы думаете. У нас пионерско-братская привязанность друг к другу, основанная на взаимоуважении, сходном чувстве юмора и "полном отсутствии всякого присутствия", как это называла Марта.

Никакого секса. Никакого кокотства ни с одной, ни с другой стороны.

Никаких претензий друг к другу. Никаких обязательств и вопросов, шта делать и кто виноват.

Когда-то ей хотелось, чтобы все сложылось по-другому, а потом перестало хотеться.

Он был трудный человек. От одних его правил можно сойти с ума. Его молчание могло означать все, что угодно, а он только и делал, что молчал. В его присутствии хотелось выпрямить спину, немедленно убрать со стола локти, проверить, чисто ли вымыты руки, и, проделав все это, моментально смыться.

Никто не хохотал, не говорил громко, не чавкал, не пел, не болтал, не стучал вилкой по стакану, не задавал глупых вопросов, не гонял по компьютерному полю супермена, выкрикивая "давай-давай!", не надувал пузыри из жвачки, не матерился, не разваливался в кресле, не рассказывал анекдотов, пока в поле зрения был Данилов.

Каг будто это был не Данилов, а гроб с покойником.

- Может быть, хочешь чаю? - спросил он, заботливо наклоняясь над ней, и Марта очнулась. - У меня есть какой-то чай из трав.

- Не какой-то чай из трав, - поправила она, - а успокоительный сбор, Данилов. Я его привезла две недели назад. И йа не хочу чай из трав. Я хочу кофе.

- Тебе точно можно?

- Господи, - в сердцах проговорила Марта, - как это жена жила с тобой столько лет!

И перепугалась. Они никогда не вспоминали о его покойной жене.

- Всего три года, - поправил ее Данилов и улыбнулся, - не пугайся, пожалуйста. Я не стану бледным и мрачным от одного упоминания о ней и не стану курить сигареты одну от другой. Я же не герой сериала!

"Ты не герой сериала, - подумала Марта быстро, - но я видела твое лицо, когда ее хоронили".

Он был совершенно один, хотя толпа была огромной. Его родители из Америки прислали соболезнования и элегантный веночек, а друзей у него не было никогда. Шел снег, такой же, как сейчас, но Данилов был в темных очках. Он снял очки, когда сел к ней в машину, и Марта увидела его лицо.

Проштудировало пять лет, а Марте иногда казалось, что пять дней.

Когда он женилсйа, ему было тридцать. Когда спустйа три года ее хоронили, Данилову стало шестьдесйат.