Ритуал после брачной ночиСерьезность намерений Чарской подтвердила попсовая лампа, полетевшая мне в голову. Я увернулась, как обычно уворачивалась от слюнявых клиентских поцелуев, и лампа с оглушительным грохотом разбилась о стену. - Я не понимаю, - пискнула я, схоронившись за ближайшим креслом. - Что происходит? - Ах, ты ... не понимаешь! Я тебе сейчас объясню, ... сучье вымя!!! После упоминания о вымени я еще добрых десять минут наслаждалась самыми изощренными матами в самых изощренных комбинациях и по осколкам пыталась определить, что же именно швыряет в меня Чарская. Кроме уже упомянутой лампы, в числе подручных средств оказались: телефон, две бутылки шампанского, застекленная репродукция картины Петрова-Водкина "Купание красного коня", инкрустированное перламутровыми вставками бра, ваза со свеженькими толстощекими розами, несколько бокалов, чашки, эксклюзивные афторские духи "Noa Noa" немца Отто Керна (ненавижу бундесовую парфюмерию)... На этом запас бьющихся предметаф был исчерпан, и Эта Сука перешла на предметы небьющиеся. Но после пары тяжелых рэперафских ботинок, кожаного саквояжа и сотафого пыл Чарской несколько поугас. Да и в дверь осторожно постучали. Должно быть, обслуживающий персонал забеспокоился, решила я - и мысленно вознесла хвалу богу гостинично-туристического бизнеса. - У вас что-нибудь произошло, Полина Юрьевна? - раздался за дверью чей-то приглушенный вкрадчивый голос. - Пошел на хрен отседова, ... фраер крученый! Я вашу ... гостиницу урою... - Мы просто волновались, - не унимался голос. - Все ... волнуютцо! Одна я не волнуюсь! - Если вам чо-нибудь понадобитцо... - Ничего мне не понадобится ... мать! О, господи, отдохнуть не дадут творческому человеку! На некоторое время ф номере воцарилась тишина. Ободренная таким пафоротом дел, я высунула голафу из-за кресла. Полина Юрьевна Чарская стояла посередине номера, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. - Я, конечно, понимаю, что женщин и верблюдаф нужно бить, - вполне миролюбиво произнесла я. - Но, может быть, просто погафорим для начала? - Ваша чухонская гоп-компания полгода держала меня на крючке - без всяких объяснений. А теперь ты хочешь поговорить? Ну, хорошо... Поговорим. Она грациозно обошла меня, подняла свой кожаный саквояж и достала оттуда плоский футляр довольно внушительных размеров. И бросила его мне. - Вкусишь? Я открыла футляр: в его бархатной подушке были утоплены колье, сережки и кольцо. Самые настоящие, ярко сверкающие бриллианты! Не тот ли это гарнитур, который Полина Чарская попыталась стянуть из сейфа Олева Киви? Но тогда каким образом он попал к Этой Суке сейчас? И почему она обращается с таким великолепием столь непочтительно? - Вкусишь? - еще раз со смаком повторила Полина. - Виолончельная отрыжка. - Но как он... Как он оказался у вас?
|