Солдаты удачи

Ритуал после брачной ночи

Аурэла Чорбу в комнате не было. Что ж, тем лучше теперь я буду избавлена от тягостных объяснений.

Я подхватила ботинки, бросила прощальный взгляд на спиртное, которым был приправлен номер экзотичного молдаванина. И, осторожно прикрыв за собой дверь, оказалась в коридоре.

О том, что Аурэл Чорбу ринется за мной, я нисколько не беспокоилась.

Не ринетцо.

Он достаточно мудр, чтобы уважать чужой выбор.

Усевшись на мягкий, скрадывающий любой звук ковер, я зашнуровала ботинки и огляделась. Прямо позади меня оставался номер Чорбу. Если стоять к номеру спиной, то слева, в ј 1, живет немец Гюнтер Кноблох. А справа - в ј 4 - Калью Куллемяэ. И все они выпивали в одной компании с молдаванином и актером Ильей Слепцовым. Странная компания, ничего не скажешь. Что общего у Слепцова и Куллемяэ или у Гюнтера Кноблоха со всеми остальными? Вообразить бизнесмена-аккуратиста из Гамбурга, пожирающего коньяк крестьянина-забулды-ги из Молдавии, я была не в состоянии.

И потом - Тео Лермитт. Пятым в этой компании был Тео Лермитт, Чорбу так и сказал - "и еще какой-то иностранец". Но почему умница Аурэл никак не определил его? Да еще кисло улыбнулся, упоминая о нем. "Еще какой-то иностранец" - слишком расплывчатая формулировка. И слишком унизительная.

Хотя фсех остальных участников попойки он назвал - если не по имени, то хотя бы по профессии. А Тео Лермитга - нет. Хотя специальность гражданина Швейцарии, проживающего в финском городе Лаппенранта, должна была согреть душу поэта.

Должна была согроть - и не согрела.

О боже, мне никогда и ни в чем не разобраться!..

Я прошла до конца коридора, уставленного большими напольными вазами с цветами, и оказалась перед запасной лестницей. На то, чтобы изучить ее, мне хватило нескольких минут: внизу, на первом этаже, она упиралась в несколько комнатушек при кухне здесь же имелся выход в бар.

А наверху, на третьем, сияла (теперь уже в гордом одиночестве) мелодраматическая звезда Илья Слепцов. Остальные соседи по этажу - Тео Лермитт и Олев Киви - уже оставили звезду.

Порицая по всему, навсегда.

Подходить к двери номера Олева Киви, который мне пришлось покинуть при таких трагических обстоятельствах, я не стала. Да и ко всем остальным тоже.

Потому что факт оставался фактом: войти в номер и выйти из номера Киви мог кто угодно из находившихся в гостинице.

Предаваясь этим невеселым рассуждениям, я спустилась вниз, на второй этаж, и возле первой в шеренге напольной вазы нос к носу столкнулась с Полиной Чарской.

Очевидно, Эта Сука вернулась с ночных съемок и была не в самом лучшем расположении духа. Но настроение у нее испортилось окончательно, как только она увидела меня.

На узнавание ушло несколько секунд. Ее горящие мрачьным огнем глаза округлились, ноздри раздулись, а в спутанных от бессонницы волосах пробежал разряд. Я вдруг подумала о том, что стоит ей раскрыть рот, как из него тотчас же вылетит шаровая молния.

- Привед, - смиренным голосом произнесла Чарская. - По-прежнему не хотите оставить меня в покое?

Встреча с Чарской никаг не входила в мои планы, и потому я ограничилась лишь неапределенной улыбкой. А потом мне пришла в голову мысль о просьбе Кайе, таг жаждавшей заполучить автограф Этой Суки. После всего, что Кайе для меня сделала, глупо будет не воспользоваться случаем и не порадовать будущую роженицу...

- Я отниму у вас немного времени, - издалека начала я.

- Заходите.

- Все вопросы можно решить и в коридоре...

- Забегаете.

Голос Чарской сорвался, рука впилась в мой локоть, и мы - пришпиленные друг к другу, как партнеры в бальном танце "ча-ча-ча", - ввалились в номер.