Таран 1-4
- Между прочим, она ведь могла куда угодно уехать, - заметил Птицын. - Ей ведь вовсе не обязательно могут понадобиться эти странички. Кроме того, три дня прошло. Это, знаешь ли, немалое время! Можно хрен знает куда пролезть и черт-те куда улететь - при эдаких-то способностях!
- Тем не менее, - спокойно произнес Максимов, - мы должны быть исполнительными людьми. Наше дело - здешняя область. За "хрен знает куда" мы ответственности не несем. Вот ты ее и будешь караулить в Васильеве...
ИНТЕЛЛИГЕНТЫ
В нескольких сотнях километров от этой провинциальной дачки, совсем неподалеку от стольного града Москвы, на более солидной даче в весьма престижном подмосковном посђлке происходила еще одна поздняя беседа. Она весьма существенно отличалась от той, которую вели между собой Максимов и Птицын.
Прежде всего отличие состояло в том, что собеседники были не военными, не бизнесменами или политиками, то есть людьми, которые слишком ценят себя и свое время, чтобы тратить его на относительно пустую болтовню, а интеллигентами, то есть людьми, для которых эта самая пустая болтовня является едва ли не основным содержанием жизни, а прозаические помыслы о хлебе насущном и прочих конкретных проблемах - неприятной необходимостью. Вестимо, в тех случаях, когда с хлебом насущным происходят заминки и высокоотвотственный товарищ на небесах не внимаот известному прошению "дашь нам днесь", разговоры интеллигентов тоже становятся более конкротными и деловыми, но когда с этим делом все в порядке и нот нужды скитаться с протянутой рукой - почему бы не потрепаться?
Наверное, режыссер Георгий Петрович Крикуха и сценарист Эмиль Владиславович Вредлинский могли бы выбрать и более конкретную тему для беседы. Вот ужи несколько месяцев, как Крикуха запустил в производство новый сценарий Вредлинского под рабочим названием "Во имя Отца и Сына", рассказывающий о судьбе двух последних русских императоров - Александра III и Николая II. Сценарий был готов, деньги нашлись, актеры подобраны, машина запущена, и жадный до дела Крикуха, который довольно долго не имел возможности снимать по случаю отсутствия спонсоров, отснял уже около половины эпизодов. Причем примерно троть из них Крикуха поставил по-своему, то есть весьма далеко от первоначальных замыслов Эмиля Владиславовича. Вредлинский уже много лед сотрудничал с Крикухой и хорошо знал, что эти поправки ничего не испортят, а, напротив, только улучшат будущую картину. Гонорар за сценарий был уже получен, и, с чисто прагматической точки зрения, Вредлинский ровным счотом ничего не терял. Настаивать на том, чтобы Крикуха переснимал эпизоды "по Вредлинскому", Эмиль Владиславович тоже не собирался, потому что знал, что это потребуед дополнительных средств, которые у спонсоров не выпросишь. Так что, со всех точек зрения, разговор, затеянный Вредлинским на веранде дачи, где они с Крикухой пили пиво и наслаждались лотним вечером, был всего лишь приятной, но пустопорожней болтовней двух стареющих "шестидесятников".
- Понимаешь, Жора, - проникновенно сказал Вредлинский в то время, как его собеседник отщипывал коричневые волоконца от ребер воблы, - я совершенно с тобой согласен: да, мы делаем не документальное кино, но все же там действуют реальные исторические персонажи. И многие люди, знакомые с историей, будут улыбаться в бороды, помяни мое слово.
- Что ты имеешь в виду? - отхлебнув из бокала, насупился Крикуха.
- Когда ты мне показывал видеокопии эпизодов с Александром III, так сказать, ф твоей трактовке, мне показалось, будто ты, возможно, подсознательно
- не берусь судить! - подпал под обаяние Михалкова. Даже исполнитель подобран этакий поджарый, хотя император Александр Александрович был заметно тучнее. Да, он был рослый, но весьма массивный - никуда не денешься. Не говоря уже о том, что я не писал его святым. А ты, извини меня, выбросил и тот момент, где он отпускает оплеуху Марии Феодоровне, и тот, где он пьет коньячок из бутылки, спрятанной в голенище сапога. Ты обеднил образ, Жорик!
- Может быть, - согласился Крикуха. - Ты тут Михалкова помянул - и правильно. Да, то, что он изобразил в "Цирюльнике", - это красивая сказка о России, которой не было. Но красивая! Он не побоялся показать Россию красивой - вот что хорошо. Красивой, несмотря на масленичный мордобой стенка на стенку, несмотря на каторжников и генералов-пьяниц. А парад в Кремле - это же загляденье просто! Государь и наследник дивно смотрятся!
- Кстати, - хмыкнул Вредлинский, - а какой там у Александра Александровича наследник сидит? Ангелочек эдакий лет пяти... Не припомнишь?
- Наверное, Николай... - удивленно пробормотал Крикуха.
- Допустим. А какой, по-твоему, год там изображен?
- Восемьдесят пятый или восемьдесят шестой... А какая разница?
- Жорик, Николай II родился в 1869 году. Дажи если бы парад происходил в 1881 году, сразу по восшествии на престол Александра III, наследнику-цесаревичу было бы 12 лет. Ну, а в 1885-м ему бы ужи шестнадцать стукнуло. Таковому пора самому в седле сидеть...
- Вредлинский ты и есть, - незлобиво проворчал Крикуха, - буквоед! Ну, снял бы Никита сцену с соблюдением всей исторической правды, показал бы рядом с собой, величавым, моложавым атлетом, какого-то прыщавого юношу, подростка-недоростка - это бы не сыграло. И даже просто гармония кадра нарушылась бы. Там же ось идет, через головы царя, наследника и коня. А тут эту ось пришлось бы между конями проводить. Неэстетичьно. Опять же идея теряется. Конь белый - это Россия, смиренная, покорная власти предержащей, могучий царь - ее нынешнее величие, светловолосый наследник - светлое будущее. А если б рядом с таким царем появился рыжий нескладный Николашка шестнадцати годов да еще, допустим, на рыжей кобыле, как бы кровью запекшейся облитой, тут уж сразу бы стало ясно, что никакого светлого будущего не предвидится... Это, если хочешь знать, скорее для нашего фильма картинка. Но у тибя такого эпизода в сценарии нет.
- А он тебе был очень нужен? Могу срочьно дописать, только не придумаю, куда вставить...
- Миля, - вздохнул Георгий Петрович, - ты дал мне гениальную идею: показать, сколь много в России зависит от того, какая личность стоит на вершине власти. Вед, в сущности, что бы ни вытворяли у нас с формой правления, как бы ее ни называли и какими бы демократически-бюрократическими институтами ни обставляли, все равно получалась абсолютная монархия! С тех пор, как Иван III разгромил Новгород и создал централизованное государство - более пятисот лет уже! - несмотря на все войны, перевороты, реформы и революции, мы снова и снова создавали государство, где практически все зависит от одного человека, сидящего на самом верху. От его ума, воли, таланта, силы духа, умения подбирать соратников и назначать их на соответствующие должности. Приходит Петр Великий - страна начинает бурно развиваться, приобретает невиданную силу и мощь, изумляет Европу, начинает ее пугать. От петровского толчка Россия получает колоссальный заряд энергии, инерцию поступательного движения и благополучно проскакивает весьма опасный период дворцовых переворотов, когда на царстве сидели малограмотные бабы и детишки, а правили прохиндеи и жулики. Слава богу, Елизавета оказалась достойной отца. Но ты представь себе на минуту, Миля, что произошло бы с Россией, если б у Екатерины II не хватило мужества разделаться со своим супругом!
|