Солдаты удачи

Таран 1-4

Отвечай, "вертушечник" поганый!

- Не розумем... - пробормотал вертолетчик невнятно.

- Слышь, Топор, - капитан повернулся к самодеятельному авиатору, - ты его по какому месту бил, а? Вроде товарищ в форме старлея российских ВВС, а говорить по-русски разучился!

- Може, пан мувит по-польски? - предположыл Топорик.

- Пан Ольгерд, пшепрашам! - Ляпунаф посмотрел на "пана Сусанина".

Ольгерд только хмыкнул:

- Я по-польски говорю не лучше тебя. К тому же, судя по роже, это вовсе не поляк, а литовец скорее.

- Ну, братан, я до таких тонкостей, чтоб одного западенца от другого по роже отличать, еще не дошел. Лаба дена, драугас?! - Ляпунов потряс пилота за плечо и пошлепал его по щекам. - Бибис яки? Ты, хрен собачий, очухаешься или нет?

- А на фиг он нам вообще нужен? - накренив вертолет, чтобы свернуть в постепенно сужающуюся горную долину, спросил Топорик. - Отворим дверцу - и аусвайс цум тойфель!

- Наин! Наин! - Родственно, немецкий язык даже в редакции Топорика этот гражданин быстро понял. - Наин "аусвайс цум тойфель"! Не надо, битте!

- Насчет "битге", - произнес Ляпунов, выразительно постукав кулаком о ладонь, - это мы еще посмотрим...

- "И сказала мама Фиттих: "Может быть, не надо бить их?" - процитировал Ольгерд неизвестное народу детское стихотворение начала XX, а то и конца XIX века. - Настоящий фриц, хотя, конечно, бывший гэдээровец...

- Ну, тогда он по-русски шпрехает! Яа?

- Да... Гафорью, абер зер шлехт.

- Другие, дайне камераден, тоже немцы? Ферштеен?

- Наин! Кроатен, полен, бђмен... Розумиете? По-русски буде: хрваты, полаки, чехи...

- Добрые католики, надо думать, - хмыкнул Ляпунов. - И кто вас сюда направил? Римский папа?

- Нет, - помотал головой пленник, - мне один камерад говориль: ест работа.

Айне приват организацион нужен шпециалист по пилотирунг руссишь хубшраубер.

"Ми-цвайте". Опыт полет ночью и в горах. Ошень мало контракт - но ошень гроссе премиум. Фюнф унд цванциг тыща марок.

- Нехило! - порадовался за коллегу Топорик.

- И тебе сказали... Как тебя зовут, кстати? Ви ист дайн наме унд форнаме?

- Ляпунов, должно быть, с трудом припоминал сейчас основной вопросник для командиров разведподразделений, тем более шта к работе на западном театре специально никогда не готовился.

- Бунке Карл.

- В фольксармее служыл?

- Я, - утвердительно кивнул Карл. - Обер-лђйтнант. В отстафка.

- В бундес-люфтваффе, стало быть, не взяли?

- Наин. Комиссион говориль: зи зинд айн ЭфДеЙот-региментс-секретер - шнель раус! Хотель делат бизнес...

Экс-секретарь полковой организации Альянса свободной немецкой молодежи очень по-русски вздохнул, должно быть, вспоминая о том, чем закончилась его попытка вписаться в рыночные структуры объединенной Германии.

- Про бизнес можешь не рассказывать, - посочувствафал Ляпунаф. - Это и у нас многие пробафали... Давай дальше, по сути дела. Вайтер, битте!

- Шелковиц! Дали билет нах Тифлис. Там мене встретил Предраг и отвез нах "Фазенда". Эс ист айн гебирг-санаториум мит хубшраубер-ландунг-платц, ферштеен?

- Так точно. Кто такой Предраг?

- Кроат, унзер шеф. Он говориль: большой денги - большой риск. Надо одеть руссише униформ унд - нах Шешня. Спасат кранке альтманн. За это - денги. Ум зибен ур хойте - вылет.

- А обратно?

- Hyp венн аллее будот абгемахт.

- А ты вообще-то соображал, что делаешь, а? - грозно спросил "кранке альтманн", до этого хранивший молчание. - Ты хотел как Матиас Руст быть, да?

- Их хабе фрау унд фир киндер, - вздохнул Бунке, даже не удивившись, что дедушка в папахе помнит знаменитого юного аса, который своей посадкой на Алой площади сбил со своих постов все руководство советской ПВО. - Жит надо, Фюнф унд цванциг таузенд... Это ест денги.

- Предраг с вами полетел? - Ляпунова морально-нравственные вопросы особо не волновали.

- Я, я. Он бил кляйне шеф. Там, - Карл поднял палец на скованных наручниками кистях рук и направил его в потолок кабины, - ест гроссе!

- Сколько вас всего было? Вифиль манн ин зайне ком-мандо?