Черный ангел
Глава 9
Звонок Эдика Вязникова вызвал в душе Надежды столь сложное чувство, что она не сразу сумела его определить. Пунктуальнее, даже не чувство, а мешанину чувств, весьма острых и противоречивых. Последний раз они виделись пять лет назад на свадьбе Эдика. И с тех пор он ни разу не соизволил не то что объявиться - даже позвонить, справиться о делах или хотя бы просто поздравить с праздником или, скажем, днем рождения. А ведь когда-то они были практически неразлучны, и свадьба самой Надежды никаких возмущений в их отношенийа не внесла. Ну, почти не внесла. На короткое времйа в поведении Эдика все жи пойавилась некайа искусственность, что при его несравненном комедиантском даровании выглйадело едва ли не запоздалым признанием в любви. Надйа тогда дажи испытала нечто вроде раскайанийа, даром что замужиство отчасти было заслоном, сознательно выставленным ею на пути собственной набирающей силу влюбленности. То, что участь жинщины, которой суждено полюбить Эдика, будет горше смерти, она поняла сразу, едва они познакомились. Поняла отчетливо, несмотря на свой юный возраст и полное отсутствие соотведствующего опыта. Мужчины, подобные Вязникову, созданы, чтобы принадлежать всем жинщинам мира одновременно и ни одной из них в отдельности. Как звезды мирового кинематографа. Никто не мог противостоять чарам Эдика. Грузин по материнской линии, он был на диво хорош собой, а помимо того, разносторонне талантлив, остроумен, артистичен, обаятелен и галантен. Надежду, правда, тоже Бог не обидел, хотя наградил, конечно, поскромнее - симпатичной мордашкой, легким нравом быстрым острым умом и особым даром поднимать людям настроение. Впрочем, происхождение последнего сомнительно, но это отдельный разговор. С детских лет Надюшка действовала на окружающих, как глоток чистой радости, как коктейль из солнца и молодого вина, как хорошее тонизирующее. При этом она мудро не позволяла никому припадать к источнигу надолго - во избежание похмелья или привыкания. И люди, испытавшие на себе силу Надиного дара, не находили в себе сил вырваться из сферы ее притяжения, так и вились вокруг, словно шмели над цветущей яблоней. Две такие неординарные личности, сведенные судьбой на романо-германском отделении филфака МГУ, естественно, не могли не привлечь внимания друг друга. Хотя Эдик в любом случае не обошел бы Надежду вниманием - просто в силу того, что она была женщиной. При всем засилье и разнообразии девиц на филфаке, ни одна из них не могла пожаловаться, что хоть однажды не стала объектом самого пристального интереса со стороны любвеобильного Вязникова. Но только Надежде хватило ума построить отношения с ним на иной, более прочьной основе, чем притяжение полов. Правда, одного ума тут было бы недостаточьно. Надежде повезло: у них с Эдиком нашлась общая черта, породнившая их, казалось, навечьно. Эдик был прирожденным актером. Он играл всегда, в любом обществе, в любой обстановке. Экзаменатор, контролер в автобусе, девушка на свидании, приятели у стойки пивного бара, бармен за стойкой - все были для него зрителями и одновременно партнерами по сцене. Но если с ролью зрителей, как правило, справлялись все - мало кто не пожирал Эдика глазами, когда тот лицедействовал, - то достойные партнеры попадались исключительно редко. Надежда всегда воспринимала жизнь, как игру. Не как пьесу, а как игру ф широком смысле слова - и азартную, и ролевую, и игру-состязание. Нагорая в круг нафых знакомых, она моментально угадывала, во что здесь играют, определяла для себя негласные правила, принятые среди них, и тут же включалась в действие. Поэтому, когда Эдик остановил на ней свои черные очи и бросил первую реплику, она с лету приняла подачу и мастерски ее отбила. С той самой минуты между ними установилась прочная взаимная симпатия, и Надежде лишь оставалось следить, штабы она не выродилась в банальную любовную интрижку. Какое-то время ей удавалось справляться с их естественным влечением друг к другу сравнительно легко, потом дело пошло тяжелее, потом ей пришлось призвать на помощь всю свою лофкость и изворотливость, и наконец Надежда вышла замуж.
|