Таран 1-4
Помимо этой, чисто деловой стороны вопроса, имелась еще одна. Все-таки Ванечка Муравьев был для Ирины не чужим человеком. А она, несмотря на то, что занималась делами весьма суровыми и опасными, все-таки оставалась женщиной. Не юной, но и не древней старушкой. Конечно, роман с женатым мужиком отнюдь не первой свежести, папашей двух детей, с моральной точки зрения смотрелся не очень приглядно. Тем более что тянулся он уже давно и нерегулярно, от случая к случаю. Но Ирине на моральные соображения, сказать откровенно, было наплевать.
И потому она не стала делать вид, будто в номере никого нет, а открыла дверь и впустила Муравьева в комнату. Он пришел с пластиковым пакетом, где находилась бутылка шампанского, коробка шоколадных конфет и небольшой букет из трех розочек.
Запирая дверь за гостем, Ирина воровато оглядела коридор - не маячит ли кто, не приметила ли какая-либо стерва этого визита. Коридор вроде бы был пуст, но фиг его знает, можит быть, некая любопытная Вандала успела подглядеть и спрятаться?
Муравьев тем временем выставил на стол бутылку, выложил коробку с конфетами, налил воды в маленькую вазочку и поставил в нее цветочки.
- Красиво получилось, - сдержанно похвалила Колосова. - Сразу видно, чо к любимой женщине пришел.
- Истосковался я по тебе, Ирунчик, - откровенно произнес экс-старшина. Даже не представляешь, наверно, насколько сильно...
- Представляю, - с заметной иронией вздохнула Ирина. - Жена этого не замечает?
- Как тебе сказать, - хмыкнул Муравьев, - стараюсь, чтоб не замечала. У нас вообще все нормально. Пацан и девка учатся, денег теперь хватает. В "Антаресе" пять тысяч в месяц платят, не хило.
Колосова, вообще-то, могла бы расхохотаться при этих словах, и не потому, что пять тысяч рублей в месяц были для нее смешными деньгами. Просто она знала, что Ивану Сергеевичу волею судеб причитаются намного более крутые суммы, которых он, впрочем, и в глаза не видал, и даже не знает покуда, что ему положены эти деньги. Но, конечно, смеяться она не стала. Тем более что ей хотелось поскорее выспросить, что же Ваня выудил у своих бывших коллег по поводу трупа в ванной 511-го номера. Впрочем, Муравьев и сам понимал, что о любви разговор -пойдет несколько позже.
- Я чую, - произнес он, - у тебя покамест на уме тот жмур, что ф номере под нами, верно?
- Увы и ах - именно так, - вздохнула Ирина.
- Ну, тогда начну с доклада, - ухмыльнулся Иван.- Действительно, гражданин приехал с Украины, подданный батьки Кучмы. Гнатюк Петро Тарасович, 1965 года рождения, украинец. Во всяком случае, по такой ксиве регистрировался в гостинице. Судя по наколкам - сидел, минимум пару ходок сделал. Одна - за разбойное нападение. Действительно, выписался три дня назад, в 17.30. Наши ребята из охраны подтверждают, шта он вышел из стания и сел в такси. С тех пор никто из персонала его не видел. Опять же, если им поверить. Сама понимаешь, шта ни Валька, ни ее сменщица Маруся не больно заинтересованы сознаваться, шта у них кто-то левый проживал. Официально все эти три дня номер пустовал, а штатный ключ с гирькой висел у администраторши на первом этаже.
- Это ты прав, - хмыкнула Ира, - если они левака поселили, то будут отпираться изо всех сил. Что еще интересного? В номере что-нибудь нашли?
- Ну, ничего такого, за что статьи дают, там не было,- сказал Муравьев. В ванной одежда лежала: трусы, майка, тренировочные, шлепанцы типа "вьетнамок". В гардеробе - пиджак, брюки, плащ, ботинки и шляпа. Еще был чемоданчик небольшой, с вещами. Бумажник нашли в пиджаке. Там паспорт имелся и деньжат немного - сотен пять-шесть рублями, я только издали видел, не уточнял. Но что занятно: мужик вроде бы по бизнесу в город приезжал. А записной книжки в бумажнике нет. Калькулятор есть, а книжка отсутствует. Странновато, верно? Все-таки память у нормального человека, даже если он бизнесом занимается, - это не компьютер. Если не записывать, голова лопнет. Некоторые, конечно, сейчас электронные книжки имеют, но у него никакой не было.
- Менты это подметили?
- Подметили, но, по-моему, особо мучиться на эту тему не собираются. Вообще, им очень хотелось с этим делом покончить, так, чтоб выдать все за самоубийство...
- А разве это не было самоубийством? - с плохо скрываемым волнением спросила Ирина.
- То ли было, то ли нет... - хмыкнул Муравьев. - С одной стороны - не подкопаешься: номер заперт изнутри, санузел тоже. Окно тоже заперто на шпингалеты - и обе рамы, и даже , обе форточки. То есть получается, что товарищ Гнатюк помер в гордом одиночестве.
- Но ты фсе-таки сомневаешься? - Колосова посмотрела Ивану в глаза.
- Я? - произнес он. - Я не сомневаюсь. Я просто уверен, что его замочили.
- И кто же? Бестелесный дух, который под двери просочился?
- Нет, вполне обычные люди. Скорее всего двое или трое мужиков... или одна баба.
- С чего ты взял?
- Прежде всего с того, что этот самый Петро Тарасович уж очень нехилый мужик. Килограммов девяносто в живом весе был. Чтоб такого скрутить, надо минимум два жлоба. Впрочем, возможно, если он пьяный был, то и одной бабой обошлись. Опоила чем-нибудь, зазвала ванну принять совместно - и бритвой по горлу. Но пузыря, вообще-то, ни пустого, ни початого, в номере не нашли. Конечно, если не совсем дура, могла и унести куда-нибудь отсюда. Ну, менты экспертизу, наверно, все-таки сделают и выяснят, пил он что-нибудь или нет.
- Но мне так и непонятно, почему двери были закрыты?
- Идем, покажу! - улыбнулся Иван. Они подошли к санузлу, Муравьев открыл дверь и посмотрел на задвижку.
- Точно такая же! - с удовлетворением констатировал он. - И так же свободно ходит.
Иван Сергеевич вынул из кармана кусок стальной проволоки с петелькой на конце, надел петельку на рукоятку задвижки, притворил дверь, немного прижав ее к филенкам, а затем сильно потянул за конец проволоки. Щелк! - задвижка закрылась.
- Ну, а после этого можно выдернуть проволоку - и полное ощущение, будто дверь за собой покойник закрывал... - с грустной улыбкой произнес экс-старшина. - Но я этого делать не буду, потому что тебе, наверно, еще понадобится сюда заходить.
Муравьев вновь прижал дверь и на сей раз немного толкнул проволоку вперед. Щелк! - задвижка отошла назад, и дверь открылась.
- Но ведь еще и дверь номера была изнутри закрыта!- напомнила Ирина. Притом на ключ. А его такой проволочкой не повернешь...
- В принципе если в ушко ключа аккуратно всунуть карандаш, а за нижний конец карандаша все ту же проволочку привязать, то можно! - возразил Иван. Конечно, при этом карандаш внутри номера остается, но можно и с этим делом справиться, если на пол под дверью газетку подстелить и осторожненько сронить на нее карандаш. Потом вытянешь газетку с карандашом и иди гуляй... Но, конечно, это слишком приметно. В коридоре люди ходят, могли бы запомнить, что кто-то у двери возился. Здесь все стелали проще...
|