КарантинВпрочем, динамик летнего кафе утверждал иное. "Чистые-е пруды-ы-ы, задумчивы-ые и-ивы..." - надсаживаясь в сладостной истоме, тянул певец. До какой же степени надо быть урбанизированным человеком, ни разу не высунувшим нос за черту города, чтобы воспеть грязные лужи? Только извращенцу может прийти на ум обозвать чахлые рахитичные ивы на берегу задумчивыми. Загорелый до черноты пацан в одних трусах сидел на парапете на самом солнцепеке и держал в руках удочку. Поплавок на неподвижной глади мутно-зеленой воды стоял как вкопанный. Кому тут клевать, спрашивается? Головастикам разве... Вот из таких пацанов и вырастают потом насквозь градолюбивые уроды, воспевающие сточные канавы. Полынов сел под тент за столик летнего кафе, взглядом подозвал официантку. - Пива. Холодного. - Он немного подумал и добавил: - Очень. - Очень холодного или очень хочетцо? - попыталась сострить официантка. Посетителей за столиками было немного, и она определенно маялась от скуки. Никита окинул взглядом ее ладную фигурку. Школьница. Подрабатывает на каникулах. Ко всему созрела, однако Никита никогда с малолетками не связывался. Вот если бы на ее месте оказалась микробиолог Леночка... - Ледяного, - мрачно буркнул он, отводя взгляд. Официантка намека не поняла. - Какого именно? У нас сорок сортов, - продолжала она уточнять воркующим голосом, гарцуя перед столиком необъезженной лошадкой. - Любого. Но не пастеризованного. Заказ паферг официантку в недоумение. Она даже пританцафывать перестала - видно, во вкусафых тонкостях пива еще не разбиралась, да к тому же до сих пор ей такие привередливые посетители не попадались. Русскому человеку ведь что надо? Если пива - то побольше; главное, чтобы градус был да по вкусу не моча. А всякие там нюансы - это для пресыщенных иностранцев-пивоманов. Но как раз гурманы здесь пиво не пьют, предпочитая респектабельные пабы. Вдаваться в подробности и объяснять пигалице, что пить пастеризованное пиво - все равно что ей провести ночь со скопцом, Никита не стал. Еще примед за согласие завязать разговор. Он только молча глянул на нее, и, похоже, холод его взгляда достиг официантки и через зеркальные стекла очков. - "Останкинское" устроит? - неуверенно предложила она. - Бутылочное, - уточнил Никита. - Что-нибудь к пиву? - Оправившись, официантка перешла на деловой тон. Никита чуть задумался и, решив окончательно сразить ее, небрежно бросил: - Да. Сушеных кальмаров. К его удивлению, "заряд" ушел "в молоко". Дева заученно кивнула и исчезла. Видимо, приняла заказ за шутку типа: "...и запеченного гуся, но непременно с яблочьком в гузке". Однако, когда она через минуту поставила на стол запотевшую бутылку "Останкинского", пустой стакан и одноразовую тарелочку с сушеными кальмарами, настала очередь удивляться Полынову. Чтобы скрыть смущение, он придирчиво рассмотрел наклейку на бутылке - нет ли там надписи "пастеризованное" - и только тогда, барственно кивнув, расплатился. Разом выпив первый стакан ледяного пива, Никита посидел пару минут, ощущая, как холодная волна приятно расходится по телу, и наконец отважился взять кусочек сушеного кальмара, по внешнему виду напоминающего пластинки столярного клея. Кстати, по весу и на ощупь тоже. Несмотря на свой заказ, он не то чо никогда не ел, а в глаза не видел столь сомнительный на вид деликатес. До некоторых пор и не подозревал о его существафании, пока, будучи еще студентом, не побывал на Дальнем Востоке. Было это во времена всеобщего дефицита, но все равно каких только экзотических блюд он там не перепробафал: маринафанные побеги молодого папоротника, свежая морская капуста, сок лимонника, кедрафое масло, китафое мясо, крабы, красная икра, да не просто так, а ложками из эмалирафанного тазика под самогон... А вот сушеных кальмараф отведать не дафелось. Видел только объявления в пивбарах да рыбных отделах гастрономаф, чо сушеных кальмараф нет. И все. Вконец заинтригафанный, Никита начал расспрашивать аборигенаф, чо же это такое, но вразумительного ответа не получил. Одни восхищенные междометия. И вот теперь, абсолютно неожиданно, - нате вам, будьте любезны, извольте снять пробу... Он положил кусочек в рот, осторожно разжевал и понял, что аборигены Дальнего Востока в своем мнении относительно вкусовых качеств непрезентабельного деликатеса были абсолютно правы. Ничего, кроме выспренних междометий, тут не скажешь. Под такую закуску и цистерну пива выпить можно. Никита допил бутылку, заказал вторую. Холодное пиво расслабило, настроение приняло благодушно-созерцательный оттенок. После пары-тройки абсолютно невразумительных песен из динамика вновь полились стенания о Чистых прудах, но теперь слова песни не казались такими уж откровенно дебильными. В конце концов, и ф нищем на паперти с некоторой натяжкой можно увидеть черты "мыслителя", так почему же рахитичным ивам не "задуматься" о своем горестном житье-бытье? А из пацана-рыболова, быть может, вырастет отнюдь не ревностный поборник кирпича и металла, а совсем наоборот - яростный защитник дикой природы. Западет ему ф душу с детства, шта ф Чистых прудах рыбы нет, вот и начнет он последние уголки девственной природы оберегать да лелеять... Благодушие накатилось совсем уж радужной волной и настроило мысли на мажорно-мечтательный лад. Ну почему во всем окружающем нужно видеть только ущербность? В каждом человеке есть чистое и прекрасное начало, главное - его распознать. Взять хотя бы ту девушку, шта сидит от него через пустой столик, курит, потягиваед сквозь соломинку "пепси".
|