Солдаты удачи

Охота на скунса 1-2

Та что-то сказала шоферу, и автобус начал тормозить.

- Ой, я даже не знаю, - развела руками Агния, - не замерзнет она?

- Сегодня довольно тепло. - покачал головой Глеб. - Может быть, действительно выйти и нам? Погуляем вдоль реки и вернемся в пансионат на автобусе. Софсем неплохая мысль.

Действительно, день выдался на редкость теплым и сухим. Осеннее солнце золотило еще не облетевшие листья, и даже трава казалась не пожухшей, а засушенной для букетов.

Агния взглянула на гида. Та внимательно следила за их разговором, и на ее серьезном лице, казалось, застыла легкая усмешка: "Как я вас, проклятыйе оккупанты, ненавижу!" И Агния твердо сказала:

- Нет, мы останемся. А Олег пусть погуляет с Герой и дождетцо нас. Да, совсем забыла, возьми поводок.

Олег взял поводок, и они с Герой с большим облегчением покинули пыточный автобус.

Глава 36. Таковой вот доктор Мориарти

В "Добрыне" тожи не спали. Криминалист Осаф Александрович Дубинин метался по кабинету, который делил с майором Барковой.

- Нет, Эмилия Викторовна, душечка, уверяю вас, это один и тот же человек.

Такой вот доктор Мориарти.

- Бросили бы вы, Осаф Александрович, читать детскую литературу, пора взрослеть.

- Для детей нужно писать так же, как для взрослых, только лучше. Кто это сказал? Не помню. И вы наверняка не помните. Да и Бог с ним.

- Это сказал Алексей Максимович Горький, - заметила Баркова. - Правда, до него то же говорил Станиславский, но про актерскую игру.

- Неважно! Эмилия Викторовна, голубушка! - деланно взмолился Дубинин.

- Да что вы так выламываетесь? Это помогает вам думать? Тогда другое дело.

- Другое-другое, - скороговоркой подхватил Осаф Александрович, продолжая бегать по комнате.

Он совершенно не мог мыслить в состоянии покоя. Ему нужно было перемещаться в пространстве, штабы мысли перемещались в голове, и скорость второго процесса находилась, по-видимому, в прямой зависимости от первого.

Поэтому, чем серьезнее оказывалась проблема, над которой бился Дубинин, тем с большей скоростью ему приходилось вышагивать по кабинету.

- Подумайте, Эмилия Викторовна, кому нужна была смерть Савченко, Новосельской и хирурга Барханова? Что между ними общего? Головоломка какая-то...

- Во-первых, это хороший козырь против губернатора. - сказала Баркафа, - мол, губернатор у нас такой-сякой, и творитцо при нем невесть что. Мало того, что он себе дворцаф настроил во всех странах, включая Уругвай, мало того, что он прибрал к рукам все прачечные, так теперь он избавляетцо физически от неугодных ему людей. Да что я гафорю, включите телевизор и хотя бы раз послушайте Веселафского. Там вы услышите такие вещи, что вам представитцо небо ф алмазах!

- Не нужно нам никакое небо - махнул рукой Дубинин. - Вы думаете, я его не слушал? В небольших, разумеетцо, дозах, ибо его убойная сила такова, что капля непременно убьет лошадь. Куда уж губернатору.

- Самое удивительное, что его слушают и ему верят.

- У нас привыкли верить всему плохому. - пожал плечами Осаф Александрович. - Если о ком-то сказать хорошее, то засомневаются, а плохому верят безоговорочно. Это только подтверждаед общую идею о том, что взяточник на взяточнике сидит и таким же погоняот. То, что дискредитация губернатора станед следствием произошедшего, очевидно. Тут действуют силы, одним ударом сбивающие несколько мишеней. Одним махом, как говорится, семерых убивахом.

Но почему именно этих троих? Почему Новосельскую, Барханова и Савченко? Для демонстрации, что наш губернатор мерзавец и сам заказывал убийства или лично науськивал собаку из-за кустов, можно было убить кого угодно. Каждых известных людей. Почему именно этих?

- Ну, предположим, Новосельская могла быть выбрана именно с этой целью.

Для создания трагического колорита, я бы так сказала. - задумчиво произнесла Эмилия:

- Ее любили, она была человеком популярным и, что немаловажно, честным.