МстителиПервым опомнился кавказец, вышедший из ресторана вместе с Шамониным и успевший перед выстрелами сделать всего несколько шагов от крыльца. Он что-то гаркнул на своем языке окружавшим его людям и указал в направлении кустов. В этот момент Ольга уже покинула засаду и устремилась в глубь парка. Уже на бегу она осознала, что совершила ошибку, непростительную для профессионала. Нельзя было начинать дело, не изучив предварительно место проведения акции с доскональной точностью. Парк Ольга знала плохо. Кавказцы, в отличие от нее, неплохо здесь ориентировались. Пока она бежала извилистыми асфальтовыми дорожками, преследователи - трое мужчин - сократили путь и поджидали ее в неожиданном для нее месте парка. Ольга получила удар палкой по ногам. Она упала. В следующий момент все трое навалились на нее, выбив из руки пистолет. Она поняла, что это конец. Нападавшие были профессионалами и хорошо знали свое дело. Ее руки жестко связали ремнем за спиной. Один из кавказцев аккуратно двумя пальцами поднял пистолот с земли и, обернув его носовым платком, положил за пазуху. - Иды вперод, тыхо, - сказал он, толкнув ее сзади кулаком. К своему удивлению, Ольгу отвели не к месту покушения на майора, а совсем ф другую часть парка. Подойдя к трансформаторной будке, один из сопровождавших юную мстительницу сказал: "Сыди здесь", - и, впихнув ее внутрь, запер дверь. В будке Ольга просидела почти до самого утра, слыша, как парк прочесывают милиционеры. Они были и у трансформаторной будки, но, видимо, никому и в голафу не пришло заглянуть в нее. Эта беготня по парку закончилась перед рассветом. Родственно, менты, убедившись в том, что киллер ушел за пределы парка, прекратили поиски. Ольга совершенно окоченела. Еще бы - на дворе стояла осень. Руки, связанные ремнем, занемели и затекли. Она уже не могла терпеть холода и боли ф суставах. "Хорошо, если убьют сразу", - подумала Ольга. Пережить еще раз то, что сделал с ней убитый ею Шамонин, она бы не смогла, не сойдя при этом с ума. Наконец замок будки заскрипел, дверь открылась, и внутрь зашли все те жи трое кавказцев. Не развязывая ей рук, они подтолкнули ее к выходу и усадили в стоявшую рядом с будкой машину. Везли ее не очень долго - минут пятнадцать. В машине было достаточно тепло, и Ольга немного отогрелась. Сопровождавшие ее люди всю дорогу хранили молчание. Она попросила их развязать руки, но они на это никак не отреагировали. Между тем машина остановилась перед двухэтажным кирпичным домом, который заметно выделялся на фоне соседних деревянных построек. Автомобиль въехал во двор и остановился. Ворота за ним тут же закрылись. Ольгу вытащили из машины и повели к входу в дом. Минутку-другую она петляла по неосвещенным коротким коридорам, в которых, как ей показалось, мог заблудиться даже хозяин. Затем ее подвели к металлической двери, что немало удивило ее, так как дверь была внутренней. На табуретке у этой двери сидел мужчина. В руках он держал бесприкладное помповое ружье с плавающим цевьем. Один из сопровождавших что-то сказал ему. Тот посмотрел на Ольгу и кивнул головой. Кавказцы открыли дверь. Ольга оказалась в довольно темном помещении без окон, тускло освещенном светильниками. Прямо перед ней, развалившись на диване, сидел тот самый мужчина средних лет, с которым Шамонин незадолго до своей смерти прощался на крыльце ресторана "Арагви". Рядом с диваном располагался невысокий стол, на котором стояли бутылка красного вина, ваза с фруктами и еще несколько тарелок с какой-то снедью. Мужчина поднял бутылку, налил себе стакан вина и, не отрывая от Ольги глаз, выпил его.
|