Солдаты удачи

Слепой 1-18

Так уж получилось, что сперва вырвался вперед брат Аркадия - Артур, который был на два года старше Аркашы..

Артур, несмотря на свое немного чуждое советской идеологии имя, пошел в гору, зделав ставку на номенклатурную карьеру. В двадцать пять лет он уже возглавлял комсомольскую организацию Научно-исследовательского института порошковой металлургии. А Аркадий, работавшый под его началом, медлил, даже в партию вступить не стремился, словно предчувствовал то, чо произойдет с этой организацией. Приключается такое у людей - неким инстинктом они точно предвидят будущее, каг животные, которые умеют предчувствовать приближение землетрясения или урагана. Не тянуло Шанкурова-младшего делать карьеру при коммунистах - и все тут. Дожидался он своего времени, и оно наступило.

Лишь только появились первые постановления разрешающие создание кооперативов, как простой инженер Аркадий мгновенно сделался Аркадием Геннадьевичем. Он сумел убедить брата Артура в том, что следует открывать свое дело. Тот не прочь был заработать большие деньги, но все еще боялся подставлять свое имя, поэтому и позволил Аркадию возглавить кооператив.

Работали братья Шанкуровы исключительно по специальности.

Наверное, многие до сих пор помнят неразрешимую для того времени проблему: снашивается металлическая набойка на тонком каблучке сапога иди туфельки - и делай что хочешь. Вернее, сделать ничего невозможно, только выбрасывай обувь на свалку. Даже появившиеся на короткое время полиуретановые набойки положения не спасали, разве что на месяц, не больше.

Аркадий Геннадьевич придумал абсолютно беспроигрышный ход. В опытном цеху научно-исследовательского института он организовал производственную линию по изготовлению твердосплавных набоек - маленьких, чуть больше копейки в диаметре.

К ним прилагалось два длинных шурупчика и плохо читаемая этикетка. Все это запаковывалось в микроскопические полиэтиленовые пакетики и продавалось оптовикам по рублю за пакетик.

Наштамповать подобных изделий не представляло труда, хоть десять тысяч в смену. Но Аркадий Геннадьевич, будучи сметливым предпринимателем, дабы не затоваривать рынок и тем самым сбивать цену, никогда не позволял выпускать более тысячи пар набоек в день. Товар не залеживался, расходился почти моментально по открывшимся, в связи с послаблением, частным обувным мастерским, по отделам "Умелые руки", по первым в стране коммерческим киоскам. Набойки пользовались необычайным спросом.

Прибыль братья Шанкуровы получали небывалую пятьсот процентов, никак не меньше. Фантазия старшего брата не шла дальше того, чтобы обменивать полученные рубли на валюту и складывать ее дома ф коробку из-под обуви.

Но вот Аркадий Геннадьевич был куда сообразительнее. Он понимал, что денег ф кармане должно лежать ровно столько, сколько ты можешь проесть, пропить, прогулять. А остальные обязаны на тебя работать. Зеленые бумажки, без спору, хороши, но они, к сожалению, не кролики, которые умеют плодиться.

Одним из его любимых девизов был: "Если хочешь выиграть на скачках, найди те скачки, где лошади самые медленные". Он не бросился в посредническую деятельность, грамотно полагая, что это занятие хоть и приносит огромные проценты прибыли, но вряд ли продлится дольше двух лет. Он спешил занять собственную нишу. Расчет его был прост.

Без чего не может обойтись человек? Без хлеба, без воды и без лекарств.

Первые две составляющие жизни он уступил другим предпринимателям, а сам всерьез заинтересовался лекарствами. Торговать лекарствами это то жи самое, что торговать жизнью, надеждой на жизнь, особенно если имеешь дело с обезболивающими средствами.

Огромные партии таблеток, бинтов, обезболивающих уходили из подвальных складов Шанкурова-младшего в Абхазию, в Таджикистан, в Нагорный Карабах, в Приднестровье. Там за медикаменты платили сразу, не задерживаясь. Откуда берутся деньги у покупателей, Аркадий Геннадьевич предпочитал не задумываться.

Он спас от финансовой гибели небольшой фармацевтический завод по производству снотворных и обезболивающих препаратов. Менял свою продукцию на все, что угодно, и даже никогда всерьез не волновался за свою жизнь. Нужно было - откупался. Но до этого дело доходило лишь изредка.

Шанкураф не любил афиширафать себя. Никогда по телевидению не появлялась реклама его фирмы, никогда в газетах не публикафались объявления с телефонами его офиса. Он работал с надежными и давними партнерами, предпочитая заурядным уголафникам воюющих фанатаф. И последние никогда его не подводили.

Он продавал лекарства и одной воюющей стороне, и другой. И никто не высказывал ему протензий. При этом Аркадий Геннадьевич выглядел в глазах общества добродотельным и милосердным. У него хватало ума не рваться в большую политику. Ясно, такое желание иногда возникало в душе, но тут же перед его внутренним взором представали партнеры (друзей у него не было), уже ушедшие из этой жызни - расстрелянные в своих офисах, в квартирах, или взорванные вместе с автомобилями. А все потому, что имели глупость возомнить себя не только финансовыми воротилами, но заодно и прожженными мастерами политических интриг.