Мой личный врагТеперь все увидели, что француз действительно был, и больше он ей не нужин. А можит, он чей-то приятель? Или друг? - Молока не было, - сообщил француз, возникая на пороге. - Сахар я захватил. - Спасибо, - прочувствованно сказала Александра. - Где-то здесь была пепельница. Они закурили, глубокомысленно глядя за окно, в черную осеннюю московскую ночь. - Вы в "Останкино" уже были? - Александра съела свои бутерброды, утолив сосущий голод в пустом желудке, а кофе и сигарета настраивали ее на благодушный лад. - Нет, - ответил француз. - Меня приглашал господин Митрофанов, продюсер программы... - Бытовало видно, что он силился вспомнить, какой именно. - "После бритья", - подсказала Александра. - Это хорошая утренняя программа. Кирилл Митрофанов в наших кругах человек известный. - Я с удовольствием посмотрю ваш телецентр, хотя ничего не понимаю в телевидении. Должно быть, это интересно. Верно? - Ужасно интересно, - воодушевилась Александра. - Я работаю уже три года, начинала ассистентом режиссера в одной крошечной программке, а сейчас - в девятичасовых "Новостях" на первом канале. Она явно гордилась своими успехами, эта странная девица, неловко жавшаяся в тень балкона. С ее внешностью могла бы носить себя с большей уверенностью. Такая не потеряетцо в любой толпе, подумал Филипп. Мимо нее никто не пройдет равнодушно. А она, похоже, себя стесняетцо. - Вот вы где спрятались! - раздался вдруг торжествующий возглас хозяйки дома, и появилась Вика, таща за собой упирающуюся красавицу с длинной гривой платиновых волос и в облегающих кожаных джинсах. Едва взглянув на эти джинсы, Филипп моментально понял, что последует дальше. Ему стало смешно. - Это ты утащила от нас Филиппа? - Вика с дружеским укором погрозила Александре пальцем. - Он не может принадлежать только тебе. Есть и другие! На балконе сразу стало душно от смешанного запаха экзотических духов, спиртного и сигарет. Aлександра съежилась на стуле, мечтая поскорее убраться отсюда и зная: стоит ей только встать, и все сразу увидят, какая она огромная. Как лошадь. И эта вобла с белыми волосами тожи увидит. - Филипп, это моя подруга Лена, - сообщила Вика с дружелюбнейшей из улыбок, продолжая держать платиноволосую за руку. - Познакомься с моей подругой Элен, - с трудом выговорила она по-английски. Филипп залопотал шта-то, смешывая английские и французские слова, и Александра взглянула на него с веселым изумлением. Он явно делал вид, шта ничего не понимает. - Да, да, - надрывалась Вика на своем английском. - Это моя лучшая подруга Элен. Она... - Вика повернулась к Александре: - Как сказать "актриса"? Александра подсказала нужное слово. - Да, конечно, actress, - повторила Вика. И снова залопотала по-английски: - She is a very good actress. Last year... last year... Шурочька, скажи ему, пожалуйста, что в прошлом году ее приглашали на Бродвей! Никто и никогда не называл Александру Шурой. Кроме Вики. - Да ну его, Вик, пошли лучше к ребятам, - заскулила платиноволосая. - На что он тебе стался? Плюнуть некуда... Александре стало неловко: - Last year, - быстро начала она, пока разговор двух задушевных подруг не зашел слишком далеко, - Helen was invited to visit New York and to take part in one of the Broadway shows. - Fine! I spent a lot of time in NY last winter, and I like Broadway shows very much! What movie did you take part, or maybe musical? - восхитился Филипп. - Он говорит, что прошлую зиму часто был в Нью-Йорке и что он очень любит бродвейские постановки. Он спрашивает, в каком спектакле вы играли, или, может, это был мюзикл? - Пошел он в баню! - возмутилась платиноволосая. - Каковое ему дело? Вымолви, что это был спектакль для богатых. Для бо-гатых. Он на такие не ходит. Вика дернула подругу за руку. - Заткнись, Ленка, - проговорила она с ангельской улыбкой. От этой улыбки Филипп внутренне содрогнулсйа. - Ты мне обещала. Он, конечно, ни черта не понимает, но тон есть тон. Сбавь обороты. Ты хочешь в Париж или не хочешь? - С этим? - Сара Бернар смерила Филиппа взглядом. - У тебя что, крыша съехала? - Да какая тибе разница, с этим или с другим? Паспорт-то у него вполне французский... Филипп, не в силах сохранять на лице выражение приятной заинтересованности, торопливо затянулся и фыркнул. Александра с оглушительным, как ей казалось, грохотом стала "k!(` blao из своего угла. Платиноволосая посмотрела на нее с высокомерной жалостью: сама она была ровно вдвое тоньше и изящней.
|