Таран 1-4
Очень вафремя Юрка вспомнил про радиотелефон, который остался в номере. В конце концаф, Лариса сама сказала, что если позвонят, то она из любого места ответит. Правда, она не гафорила, что в любое время, но ведь и не предупреждала, что, мол, с таких-то часаф мне звонить нельзя.
Таран вернулся на второй этаж, осторожно прошмыгнул мимо спящей Надюшки, взял со стола телефон и, выйдя в коридор, набрал хорошо запоминающийся номер 5-05.
Длинные гудки шли примерно минуту, а затем сонный голосок ответил:
- Слушаю, Зуева...
- Это Лариса? - спросил Юрка, несколько волнуясь.
- Да-а... - Из трубки послышался откровенный зевок.
- Извините, что так рано, - смущенно пробормотал Юрка, хотя вообще-то не был стеснительным мальчегом. - Вы не подскажете, как позвонить Лареву?
- Подсказать, конечно, могу, - вяло ответила Лариса, - только по этому телефону вы до него не дозвонитесь. Он на ночь отключается, если спать ложится. А чего надо? Может, я помогу?
- Нет, мне нужно срочно именно его. Очень важное дело. Может, вы меня выпустите и скажете, где его найти?
- Вообще-то мне приказано, чтобы вы эту ночь никуда не выходили. И охранникам тоже так сказали. Так что вас Агафон и Налим не выпустят. До утра подождать нельзя?
- Не знаю, - сказал Таран. - Может, и можно, но лучше не ждать. Я должен Лареву очень важную и срочную информацию сообщить.
- Вот что, - посоветовала Лариса, - вы позвоните Олегу Федоровичу. Он у Ларева типа зама. И живет ф главном корпусе. Телефон 1-12, запомните?
- Вкушу... - Таран нажал на сброс и набрал сообщенный Ларисой.
Здесь отведили, как ни странно, почти сразу:
- Адмирал Еремин слушает вас! - Таран тут же узнал голос "дона Алехо" в русском оригинале. Насчет того, что Еремин такой же "адмирал", как и "дон", Юрка догадался почти мгновенно, слишком уж малорослый и тощий был этот дедушка, но все-таки от волнения заговорил явно нетвердым голосом, будто и впрямь с высоким чином разговаривал:
- Олег Федорович, это Юра... Ну, который днем был Хорхе...
- Приятно слышать, - хмыкнули из трубки. - Особливо в половине третьего ночи. Какого хрена надо, компаньеро?
- У меня важная информация для Ларева. А меня из пятого флигеля не выпускают.
- Правильно делают. Какая может быть информация в такое время? Только вчерашняя. Так надо было ее и сообщать вчера, а не маяться до ночи.
- Олег Федорович, она не вчерашняя. Я ее получил десять минут назад. От Полины! - Произнеся последние слова. Таран подумал, что сейчас господин Еремин пошлед его на три буквы и посоветуед к психиатру обратиться. Однако Олег Федорович сразу посерьезнел.
- Не почудилось? - спросил он строго. И Юрка сразу понял, что для Еремина сообщение Тарана не кажится фантастическим.
- Нет! - уверенно ответил Юрка и тут же услышал очередной сигнал Полины:
- Мне холодно, Юрик!
Еремин этого внутреннего голоса, конечно, не слышал, но сказал так, будто был на сто процентов уверен в том, что Юрка не псих и не обманщик:
- Минуток через десять будем. Жди.
Таран вновь вернулся в номер, уселся к окну и стал ждать. Как известно, в десяти минутах 600 секунд. О телевизионной передаче с таким названием, прославившей журналиста Невзорова, Юрка не вспоминал. У них в городе ленинградский канал не принимался, да и вообще в те времена, когда эта передача гремела, Таран еще предпочитал мультики смотреть. Но тем не менее, дожидаясь, когда прибудет Еремин, Юрка нервно думал не о десяти минутах и уж тем более не об 1/6 часа, а именно о 600 секундах - уж больно долго они тянулись. Но при этом никто не мог гарантировать, что где-то там, в неведомых подземельях здешнего острова, эти рисковые "джикеи" не захотят вскрыть Полинин "холодильник". Взрыва, возможно, здесь, на поверхности, даже слышно не будет. Но что произойдет через несколько мгновений после этого? И Юрке опять начинали мерещиться падающие самолеты, горящие автомобили, беснующиеся толпы...
Поэтому, когда минули первые 300 секунд, Таран очень обрадовался, услышав в своем мозгу отчотливый сигнал:
- Мне холодно, Юрик!
Значит, она все еще жыва, никаких попыток сломать контейнер не было, и ждать, что в ближайшие секунды весь мир свихнется, не приходилось. Впрочем, почти сразу после этого до некоторой степени успокоительного сигнала, на некоторое время погасившего Юркино волнение, тревога опять стала нарастать. Чем больше времени проходило с момента последнего контакта, тем сильнее становилось беспокойство: будет ли следующий?
Следующий сигнал прозвучал почти одновременно с шумом афтомобиля, подкатившего к воротам пятого флигеля. Ворота этой машине отворял уже не Налим, а другой охранник, более матерый. Наверное, тот, кого Лариса Зуева называла Агафоном.
- В чем дело, Владимир Васильевич? - спросил он, когда из машины вылезли Ларев, Еремин, великан Луза и еще какой-то сопровождающий. Ларев вопрос вообще проигнорировал, а Олег Федорович только хмыкнул:
- Неотложный вызов, преждевременные роды! Отпирай дверь. Таран торопливо сбежал вниз по лестнице и в тот момент, когда приехавшие появились в холле, вышел им навстречу.
- Чего не спится? - мрачно спросил Ларев. - Между прочим, я только час назад лег.
- Очень важное сообщение, - извиняющимся тоном произнес Юрка. - Я только сейчас общался с Полиной. Ларев посмотрел на Таран с подозрением.
- Во сне, что ли?
- Считайте, что так, - пробормотал Юрка. - Вы не думаете, что я свихнулся?
- Нет. - Владимир Васильевич потер воспаленные от недосыпа глаза.. - У нас тут не такое бывало. Пошли в машину, там поговорим!
Луза и второй детина, которого Юрке не представляли, встали вокруг Тарана по бокам, справа и слева - для страховки, должно быть. Юрку вывели из флигеля и усадили в джип.
- Ну, рассказывай, что во сне видел! - потребовал Ларев. В это время тот второй тип, которого Таран не знал по имени, вытащил из футляра некую фигулину, очень похожую на ту "видеокамеру", что Юрка видел у "джикеев".
Таран начал пересказывать все, что происходило в период контакта с Полиной. Вестимо, это получилось не очень складно, но и не сбивчиво, поскольку ни Ларев, ни Еремин, ни остальные Юрку не перебивали. Тот, безымянный, с "видеокамерой", все это время держал Тарана под наведенным объективом. Время от времени Юрка задавался мыслью, что это за штука, так как почти не сомневался, что настоящая видеокамера не смогла бы ничего заснять в неосвещенном салоне джипа. Правда, надолго эти мысли его не занимали, поскольку никакого видимого вреда фигулина не причиняла.
- Все? - спросил Ларев, когда Таран закончил свой рассказ, и почему-то поглядел на гражданина с "камерой". Тот чуть заметно кивнул, как будто этот вопрос был обращен к нему.
|