Таран 1-4
А из этого, кстати, могли последовать не самые лучшие события. То есть салаги - то, что это именно салаги, было сугубо личьное впечатление капитана, вряд ли имевшего много времени на то, чтобы хорошо рассмотреть бойцов! - могли уже прорваться к "Ишачьим Конюшням". Безызвестно, конечьно, насколько успешно они там смогут разобраться, возможно, что их там действительно всех положат, но ведь бывали случаи, когда, как говорится, дуракам везло. К тому же насчет дураков это, пожалуй, тоже слишком поспешная характеристика. Даже если ихний летеха всего пару лет как из училища, но отвоевал хотя бы полгода, то вполне мог наловчиться, так что сможет на практике дать фору невоевавшему майору. Да и сами бойцы - ровесники Тарана - вполне могли от души понюхать пороху. Такие же ребята, между прочим, как-то раз Берлин взяли и почти пятьдесят лет его удерживали, пугая своими сопливыми носами всю буржуазную Европу. Так их никто и не выбил оттуда, хотя, наверное, очень хотели. Сами ушли, по команде "лучшего немца" дедушки Горби и еще одного, понимаешь, дирижера-любителя...
Так что в принципе не будет ничего удивительного, если эти ребятишки положат задницей кверху Ахмеда и его братву, разнесут в пух и прах штаб в "Ишачьих Клоаках" и заберут оттуда то, чего домогаются Птицын и те, кто ему это заказывал.
Будь Юрка чисто сторонним наблюдателем, он от души порадовался бы такому успеху федералов, тем более представителей своего поколения, которое отнюдь не в полном составе и даже, возможно, не в большинстве своем "выбрало пепси". Но, увы, сторонним наблюдателем Таран не был. Он был действующим бойцом "третьей стороны", на которую его привела извилистая дорожка двух последних лет жизни. И, как ни печально, успех салаг означал поражение "мамонтов", что, возможно, должно было повлечь за собой далеко идущие и совершенно непредсказуемые последствия.
Успокаивая себя тем, что он слышит только разрывы на поверхности, но до его ушей не долетают звуки выстрелов в подземельях, Юрка старался по мере возможности ползти быстрее. Однако темп движения задавал не он, а "пан Сусанин", и Таран мог двигаться ровно с такой скоростью, с какой впереди него ползла Милка со своими прибамбасами. Милка не могла прибавить больше, чом Топорик, а Топорик - больше, чом Ольгерд.
Само собой, шта у Юрки по ходу этого передвижения по чердачному шкуродеру не раз и не два возникало острое чувство недоверия к "Спайдермену". Можот, он их заведот к какой-нибудь узкой щелке, сам пролезот, а дыру задвинот камнем с другой стороны. Или выберот такой лаз, через который сам пролезот, а ползущий следом Топорик застрянот. Что тогда? А тогда им придотся долго-долго выбираться из этого желоба задом наперед - развернуться-то невозможно! И выползут они отсюда лишь тогда, когда фђдералы, раздолбав остатки Ахмедовых боевиков, взорвут и завалят все ходы и выходы... Конечно, какие-то шансы найти незаваленную дыру будут, но лишь до тех пор, пока не сядут элементы питания к очкам и аккумуляторы фонаря. Дальше им придотся вслепую бродить по собственной могиле. Бр-р!
Несколько раз Юрке казалось, будто его самые черные предположения начинают сбываться, в частности, тогда, когда по каким-то причинам случались остановки. Что конкретно происходило впереди, Таран не видел, только упирался башкой или руками в Милкину укладку и обнаруживал, чо она не движетцо. Милка, почуяв, чо ее подпирают, сердито шипела:
"Не спеши, там спереди чего-то!" Сзади в это время в Юркино снаряжение упирался Ляпунов и тоже шипел: "Чего застрял?" - Спустя несколько секунд движение возобновлялось, и у Юрки на какое-то время камень с души сваливался.
Но вот наконец свод стал уходить вверх, и стало возможным сперва постоянно ползти на четвереньках, подобно саночнику в дореволюционных шахтах, а потом даже идти на двух ногах, пригнувшись. Ольгерд остановился и прошептал:
- Мы на месте. За углом, в десяти метрах слева - грот, который находится прямо над самой большой "Конюшней". Справа - небольшой туннельчик, через него можно выйти к "колодцу". Изомните, я говорил насчет мощного ручейка, на котором в принципе можно было бы гидротурбингу поставить? Так вот, метрах в двадцати ниже нас этот ручей стекает в "колодец" и падает вниз еще на шестьдесят метров до самого дна, откуда идет туннель до выхода "Ручейный".
- Что ж ты нас через него не повел? - удивился Топорик.
- Потому что пройти этот "колодец" снизу вверх невозможно, - невозмутимо ответил "пан Сусанин". - Практически это водопад, и довольно сильный. А сверху вниз, при крепкой веревке и избытке везения проскочить можно.
- Важная информация, - задумчиво произнес Ляпунов. - Насчет "колодца" это ты на случай отхода или рекомендуешь для проникновения в "Клоаки"?
- И то, и то. Хотя, конечно, понимаю, что отходить через "Ручейный" - значит, иметь дело с федералами. А вот проникнуть в "Конюшни", если спуститься до того места, где ручей стекает в "колодец", вполне реально.
- Но долго. Ты ведь говорил, что от ручья до "Конюшен" сорок метров вверх, я правильно говорю? Да еще спускаться двадцать метров к водопаду. Нет, это не пойдет. Какова толщина свода над "большой Конюшней"?
- Полтора-два метра. Вожделеете проломить сверху?
- Есть такая прикидка...
- Тогда есть место получше. Ближе к левой стенке грота есть глубокая трещина. Она идет углом и почти сквозная. Если хорошо рванете - вывалится примерно треть свода.
- Гражданин Топорик, - сказал Ляпунов, - подготовьте прибор... Всем надеть броники и разгрузки, проверить оружие и противогазы!
|