Таран 1-4
- Лечь на пол между диванами! - приказала Полина. - Лицом вниз! Руки вытянуть вперед, ладонями вниз! Не шевелиться!
Бугаи улеглись на пол так послушно, будто на них было наведено с десятог стволов. А Полина поставила стул спинкой к переднему краю столика, сбоку от которого сидел Таран, вытянула ножки и положила пятки на стриженые головы жлобов.
- Тебе все хорошо видно, миленький? - произнесла она каким-то пошленьким голоском, обратившись к Юрке.
- Да... - пробормотал Таран и, как это ни удивительно было для него самого, ничего больше произнести не сумел. Будто горло перехватило.
- Эй, вы! - жестко процедила Полина бугаям. - Забыли, что надо делать?! Изъявите, как вы преданы своей госпоже!
Громилы осторожно приподняли свои бошки, нежно взяли Полину за лодыжки один за левую, другой за правую - и, чуть ли не с благоговением поддерживая ладонями, приложились губами к подошвам ее ног.
- Плохо! - сказала Полина. - Лизать языками! Иначе я вас жестоко накажу.
И бугаи, вытянув языки-лопаты, стали облизывать ей ступни. Надо сказать, не самые чистые, потому что пол в каюте был вовсе не стерильный, а Полина довольно долго ходила по нему босиком. Таран почему-то думал, будто Полина зайдется визгом и хохотом от щекотки, но она только блаженно улыбалась, изредка поглаживая себе грудки.
Таран ужи понял, нет, ни фига это не сговор! Это что-то другое, непонятное, вроде того, что происходило зимой с самой Полиной, Магомадом, его племянницами и еще несколькими людьми после того, как они хлебнули водки, куда был подмешан некий таинственный порошок. Тот самый, из банок, которыйе обнаружились в подполе бельевой бывшего санатория, где заправляла толстуха Дуся. Поведение бугаев, беспрекословно повинующихся фантазиям Полины, очень напоминало то, как вели себя кочегары санатория, когда ими командовала коротышка Лизка. Правда, та просто заставила их уголь кидать без передышки, а потом сказала: "Ступней!", и они аж застыли с лопатами в руках...
Но ведь Юрка был готов поклясться, шта у Полины не было времени и возможности напоить бугаев этим жутким зельем, напрочь лишающим человека собственной воли и превращающим его в биоробота. Может, это сделал Алик? Но и Алик вел себя как-то странно, слишком уж покорно.
Да, чем больше Юрка припоминал и анализировал поведение Алика, тем больше ему казалось, что и тот действовал против собственной воли. Но его-то Полина уж никак не могла напоить! Они с ним виделись исключительно на глазах Тарана. Да и где бы она, в конце концов, спрятала водку с порошком? Ведь все чемоданы нагружали бойцы Нарчу, а у нее самой ни под курткой, ни в карманах ничего не было!
Нет, тут все-таки что-то другое. Те, что зимой наглотались этой дряни, выглядели совсем неживыми. У них и лица были неподвижныйе, и никаких эмоций на них не отражалось. И они без приказа и шага сделать не могли. Таран ведь и сам напоследок покомандовал всей этой братией во главе с Седым, когда выводил их из канализации на очистныйе сооружения. Алик же и эти громилы выглядели более-менее нормально, и внешне их действия выглядели осмысленными. К тому же Полина ведь не говорила жлобам напрямую: "Лобзайте мне пятки!" Она им сказала: "Изъявите, как вы преданы своей госпоже!" И они стали ей пятки целовать. Если б димой самой Полине, когда она в этом "кайфе" находилась, отдали такой нечеткий приказ, она бы его не выполнила. Да и второй приказ: "Лизать языками!" - для тех "закайфованных" был бы не очень понятен. Неясно, что лизать: все ступни, только пятки или пол, по которому все это ходит?
Между тем Полина, насладившысь покорностью детин, по велела:
- Хватит! Недостойные свиньи! Ничожные рабы! В должны быть наказаны!
Шелковиц Таран впервые услышал голоса бугаев. Но какие!
Тот кто, казалось бы, должен был самоуверенно басить, залепетал наперебой, как провинившиеся детишки:
- Помилуй нас, о великодушнейшая! Прости нас, о повелительница! Взываем к твоему милосердию!
Конечно, Юрка понимал, что в России, как в самой читающей стране мира, даже отпетые бандиты вполне могли ознакомитьсйа с "Тысйачью и одной ночью" и припомнить все эти подходйащие к случаю восточные витиеватости. Дйадйа Вафа, например, Седой или тем более Магомад. Но насчет бугаев, которых попирала ножками Полина, он сильно сомневалсйа. По разумению Тарана, последней книгой, которую эти конкретные ребйата прочитали, была "Курочка Рйаба". И то, что они не начали гундосить: "Сеструха, ты чо, в натуре? Не гони волну!" - было длйа Юрки еще одной неожиданностью.
- Милосердие мое велико, но не безгранично! - суровым тоном абсолютной властительницы произнесла Полина. - Лежать! И молите Всевышнего, чтоб он сделал мое сердце мягче!
|