КарантинНикита на взгляд оценил папку. Распухшая до бесформенности, с торчащими из углов замусоленными листами, она тем не менее, несмотря на свои внушительные размеры, никак не могла вместить все материалы по отселению десяти тысяч человек. Особенно если с жителями Пионера-5, как утверждал полковник Генштаба, работали индивидуально. Снеговой взял папку, взвесил ее на руке, снова положил на стол и отодвинул назад к Аброскину. - Тяжелая работа, - то ли согласился он с полковником в оценке выполненного им задания, то ли просто констатировал вес папки. - Но меня все эти документы не интересуют, я не из контролирующей организации. Меня интересует, почему на фотографиях космической съемки в поселке Пионер-5, вопреки вашему заявлению, запечатлены люди? И что за слухи о каннибализме витают вокруг поселка? Аброскин бросил растерянный взгляд на министра обороны. Возможно, он числился хорошим работником Генштаба, возможно, даже прекрасным исполнителем, но вести аппаратные интриги явно не умел. Слишком разные это вещи. - Александр Васильевич, ты прямо как ребенок! - раздраженно поморщился генерал, перехватывая инициативу в свои руки. - А то не знаешь, сколько сейчас бездомных по стране бродит. И что они едят. Газеты почитай! В одной Москве чего только бомжи не вытворяют - всех кошек съели. Если ты такой сердобольный, лучше им здесь милостыню раздай, чем в безводной пустыне деньги на ветер будешь выбрасывать. - Что это ты, Николай Ильич, так о моих деньгах печешься? - насмешливо спросил Снеговой. - Да потому... - от возмущения Дорохов поперхнулся сигаретным дымом, закашлялся и закончил сиплым голосом, но на высоких нотах: - Потому, что мне первому по шапке дадут, если я разрешу тебе в Каменной степи бюджитными деньгами сорить! - Ах, вот даже как... - потемнел лицом Снегафой. - Мне, оказываетцо, категорически запрещаетцо посещение поселка Пионер-5? - Да! - не выдержав, гаркнул Дорохов. - Ну зачем так? - неожиданно подал голос полковник Федорчук, до этого сидевший за столом с таким видом, будто тема разговора его не касалась. - Никто вам, господин министр, ничего не запрещает. Вам просто настоятельно не рекомендуют. Говорил полковник Федорчук тихо, спокойно, даже буднично, лишь последние слова чуть растянул. Лицо его было бесстрастным, взгляд черных глаз неподвижен и пуст. Слафно не видел он никого перед собой. Не желал видеть. Полынов внутренне поежилсйа. Не приведи господи, если их дороги когда-нибудь пересекутсйа, да к тому же окажутсйа они с полковником, как говоритсйа, по разные стороны баррикад. Впрочом, длйа таких, как полковник Федорчук, ни своих, ни чужих не существует. Ради выполненийа заданийа он поперек баррикад танком пройдет, давйа и тех, и других.
|