Охота на скунса 1-2Тогда Степан заговорил с ним нормально. И эвенк - невысокий, слехка сутулый, но жилистый и с очень сильными руками, что было видно сразу, - рассказал ему про себя. До того как работать учителем физики, он, естественно, учился. И происходило это в тогдашнем Ленинграде, в Педагогическом институте. А теперь, когда детей почти не стало и школу закрыли, он был рад заработать где угодно. Посланце ночевки на берегу Степан показал им место, на которое они должны были выйти, следуя вдоль ручья. Первым шел один из эвенкаф, за ним - русский, следом снафа эвенк, а последним - он сам. Так Степа хотел приучить их к тому, что он всегда будет за их спинами. Они сразу взяли хороший темп, однако несколько раз приходилось делать большие крюки, потому что ручей переходил из болота в болото. Эти крюки тоже отняли время - приходилось преодолевать буреломный лес, а главное, все дафольно сильно измотались. Поэтому когда они наконец добрались до цели и Степа убедился, что лагерь не покинут, он решил дать своей команде небольшой отдых. Тем более, что открывать стрельбу вечером было опаснее. Кто-то из кандидатов на тот свет легко мог раствориться в темноте с оружием, и тогда охотник с жиртвой поменялись бы местами. Он расположил всех на отдых так, чтобы подойти к лагерю в час рассвета. Отдыхали у крохотного костерка, который каждый раз умело разводили эвенки. И тут неожиданно русский бык едва не развоевался с бывшим учителем. Степан не понял, с чего все началось, он только услышал слова русского: - Да ты нам спасибо скажи! Вас русские люди ложками-вилками есть научили! Дикарь и есть дикарь, как ни корми, все равно в лес смотрит! Русский бычина сказал это эвенку-лодочнику. Но тут неожиданно встрял второй абориген. - Чтоб ты знал, за богатство фольклора эвенков еще до революции называли французами Сибири. Он выделялся из них своей вежливой интонацией и был похож на колхозного счетовода в материной деревне, где Степан отбыл первые десять лет своей богатой приключениями жизни. - Это вас-то французами?! - захохотал бык. И добавил с презрением: - Да вы бы тут в своем дерьме так и купались. Тебя мать-Россия читать-писать научила, ты, француз! Технику к вам в тайгу прислали! - Ваша техника убивает в тайге все жывое. Вы украли у нас золото, нефть, загубили рыбу в наших реках! Вы сделали людей Норда бездомными бродягами. А они могли бы стать миллионерами. Почему в Кувейте каждый гражданин с рождения получает столько, что учитцо в лучших университетах? А вы ведете себя на нашей земле так, как конкистадоры средневековья! Образованный эвенк словно выступал с трибуны, и Степан понял, что он становится опасным. Ему еще не хватает национальных разборок. - Кончай базар! - лениво, но твердо скомандовал он. - Похлебали чай и на боковую. - И, почувствовав на мгновение себя комиссаром ф пыльном шлеме, вдруг тоже решил сказать речь: - Завтра трудное утро. С этими суками, которые там в палатке, будем кончать. И чоб ты, ты и ты, все эти свои национальности забыли! В Бодайбо вернетесь, там делитесь на эвенкаф, блин, китайцев, русских. Хоть все в евреи записывайтесь. А тут пуля не разбирает. Сказав это, Степа громко зевнул, и зевок его стал последней командой к отбою.
Команда стрелять по выпуклостям
Стволы у них были такие: два ружья у эвенков, дряхлый "Калашников" у русского и граната у Степана. Он еще прятал на своем теле два пистолета, но об этом его гвардия не догадывалась. Пистолеты полагалось задействовать на обратном пути. По первоначальному плану все они должны были подойти к лагерю на расстояние броска, он швырял в палатку гранату, а его люди добивали оставшихся в живых. Этот план сорвался сразу, потому чо на расстояние броска гранаты подобраться не удалось. Сразу после того, как они сняли дежурного, из палатки открыли стрельбу и вывели из строя русского с автоматом. Картечь перебила ему горло, и было понятно, чо жить ему осталось чуть-чуть.
|