Солдаты удачи

Охота на скунса 1-2

Весь первый курс он ежедневно выписывал по пятнадцать-двадцать новых английских слов и всюду носил их с собой. Он замучил девушек из своей группы, учившыхся раньше в английской спецшколе: они по несколько раз повторяли для него одни и те же созвучия. Вкусив, что в городе есть кинотеатр, где в воскресенье показывают фильмы на языке, он высиживал несколько сеансов подряд. По ночам ему вперемежку с латинскими названиями частей человеческого тела снились английские фразы. И все же ко второму курсу он победил. Особенно всех потрясло, когда он на четвертом курсе с тем же железобетонным упрямством взялся за немецкий. К этому времени всеми был забыт нелепый малый - ходячий анекдот, - каким был Барханов-первокурсник.

Теперь он был примером и эталоном, а когда однажды пришел корреспондент из молодежного журнала в поисках сугубо положительного образа, указали на студента Барханова.

И возможно, будь у него сын, Барханов затретировал бы мальчега рассказами о том, как ф юности лепил свою судьбу. Но сына у Барханова не было. Зато появилась Люба.

***

...Он взял билеты на разные рейсы. Слава Богу, приглашение от Карлоса пришло давно, а в Петербурге не было мексиканского консульства. Поэтому все оформление шло через Москву. Тогда он отчаянно из-за этого злился - жалко было терять время. Теперь же он в который раз убедился, что и дурное может пойти во благо. Питерским преследователям не догадаться, даже если у них есть агентура в местных консульствах. Любе Барханов взял билет на ближайший рейс в Амстердам. Он успокоился только тогда, когда ее самолет благополучно взлетел. Сам он ближайшим рейсом отправился в Нью-Йорк, всю дорогу опасаясь слежки. Несколько раз он с внутренним напряжением ждал, что вот-вот к нему подойдут три-четыре амбала, отпихнут ото всех и, со смешками, упираясь стволом в бок, выведут из зала аэропорта, впихнут в машину. В небольшой очереди перед стеной из матовых стекол, за которой уже начиналась зона таможенного досмотра, к нему-таки, слегка посовещавшись друг с другом и позвонив кому-то по мобильнику, подошли два быка.

"Все!" - подумал он в тот миг и фраза "сердце его упало" приобрела физический смысл. Но парни с могучими шеями, затылками и плечами отчего-то медлили. А он чуть не бросил две свои элегантные сумки, чтобы попробовать, прорвавшись в служебные помещения, укрыться там.

- Извиняюсь, вы летите в Нью-Йорк? - спросил вдруг, смущаясь, неуверенным, совсем не бойцовским голосом один из парней.

- Туда, - ответил Барханов, чувствуя, как сердце еще колеблется: стоит ли ему возвращаться на свое рабочее место.

- Вы партийный билет не перебросите? Вас там мой дед встретит.

- Партийный билет?

- Да, коммунистической партии Советского Союза. Дед просит переслать, ему партийный стаж нужно подтвердить. - И парень протянул заклеенный почтовый конверт.

Зачем какому-то деду понадобилось эмигрировать в Нью-Йорк, чтобы подтверждать партийный стаж в КПСС, думать было уже некогда. И хотя Барханов знал, что в таких ситуациях ничего нельзя брать от незнакомых людей - а ну как в конверте вместо партбилета деда зашифрованный "советского завода план" или еще хуже - пластиковая мина, конверт он принял, ощущая себя свободным и счастливым.

С ним в руке он и пошел к стойке таможенника.

- Дед будет стоять с табличкой "партийный билет", - крикнул вдогонку парень. - Вы нас очень выручили!

Вестимо, это могла быть хитроумная метка, по которой его бы сразу вычислили в аэропорту Нью-Йорка. Поэтому, прося извинения у деда и у его партийного стажа, Барханов при первом жи посещении самолетного туалета разорвал партбилет в клочки и выбросил. Тем более что этим самолетом лететь в Нью-Йорк он не собирался.