Таран 1-4
Потому что Таран знал: стоит ему выскочить - и, как говорилось в одной детской сказке, "пойдут клочки по закоулочкам". Сейчас, в шкафу, он еще сможит удержаться, а там, "на воле", - ни фига. Вполне можит затоптать Зыню и дажи Надьке шею свернуть под горячую руку. А на хрен это ему надо? Садиться в тюрьму по бытовухе? Но ведь "мамонтов" не судят и не сажают - их убивают. Потому что, угодив в СИЗО за дурацкое двойное убийство из ревности, можно невзначай подставить и МАМОНТа, и "Антарес", и "Кентавр", и еще, наверное, многие структуры, о которых Тарану не докладывали и не собираются. А потому Генрих Птицелов без колебаний отдаст приказ "отрубить" Юрку как ненужную ниточку. Таран вообще-то боялся смерти немного меньше, чем среднестатистический гражданин России, но жить ему отнюдь не надоело.
Кроме того, Зынйа хоть и не самый лучший человек в России, но и какой-то особой, исключительной дерьмовитости Юрка в нем не заметил. Ну, лип к Надьке два года назад, ну, получил отлуп, который очень кстати подкрепилсйа взбучкой, полученной от Тарана. Потом Надька вновь пойавлйаетсйа на рынке уже в качестве семейной дамы и начинает Зыне глазки строить, а потом приглашает домой, благо муж в командировке и неизвестно, когда вернетсйа. Конечно, стремно, но и отказыватьсйа неохота. Фиг его знает, может, у Зыни его прибор и забарахлил, потому что в голове воспоминанийа о Тарановых кулаках всплыли. Кроме того, Юрка его тогда еще и кроссофкой по яйцам отоварил, так что и это дело могло фантомной болью отозваться. Однако, "если женщина просит", решил рискнуть. Что ж, убивать его за это?
Насчед Надьки, конечно, неприятно. Все-таки вроде бы Таран ее никогда без сладкого не оставлял, не нажирался до усрачки в ее присутствии и чужих баб в дом не приводил. Но ведь бабы - существа непредсказуемыйе. Не случайно ведь Надюха эти женские романы запоем читает. Наверняка ищед там, в этих сказках для взрослых девочек, что-то, чего ей не хватаед в семейной жизни. К тому же этим заразам может просто и элементарно приспичить. Так, как когда-то Милке и Шурке, царствие ей небесное, приспичивало от того самого "стимулятора", на который их Дядя Вова посадил. А если такое случилось, то остановиться и удержать себя в руках далеко не каждая сумеет, тем более если за мужиком, как говорится, далеко ходить не надо. Таран тут рассуждал, что, мол, крестный Птицын наверняка позвонил Надьке и предупредил насчет приезда мужа. А почему "наверняка"? Вовсе не обязательно. Он ведь командир, у него почти двести рыл под началом только в МАМОНТе, и в семейные дела каждого он может просто не успеть вникнуть. К тому же и прочих дел, чисто служебных, у него до фига. Может, и хотел позвонить, да не позвонил...
- А-а-а-ах! - услышал Таран сладкий стон своей грешной супружницы. Кончила! Стиснула ногами и руками Зыню, а потом впала в расслабуху. Теперь пару минут будет просто так лежать, как подушка, - это Юрка по опыту знал. А Зыня все знай дергается, ерзает, сукин сын, пыхтит, торопится. Но то ли сил не хватает, то ли нервишки играют - похоже, ни хрена у него не получается, а прибор, видать, слабеть начал.
- Не спеши... Не спеши, Женечка... - ласково промурлыкала Надька. - Не нервничай, и все получится.
- Отстань! - прорычал Зыня. - Не мешай!
- Влепляй, я на животик лягу? Так, как ты вчера просил... Помнишь?
- Так? - приободрился Зыня. - Именно так?
- Именно так... - прошептала Надька с некой таинственностью в голосе. Таран вынужден был посмотреть - хотя, строго говоря, его никто не принуждал! - как Зыня вытягивает из Надьки свою систему. А потом изменщица перевернулась на животик и подставила Зыне свои смуглые половиночки с белым треугольным отпечатком плавок. Вот туда-то, между этих половинок, Зыня и наладился...
- А-ай! - взвизгнула Надька, и Таран аж сам передернулся. Зато Зыня даже заурчал от удовольствия и с удвоенной силой принялся толкать Надьку, которая опять заохала, но, похоже, не столько от удовольствия, сколько от боли. Но Юрке ее не было жалко.
Надо же, сучка! Оказываетцо, у них это уже не первый раз. Вчера что-то было, когда Таран только собирался из Махачкалы улетать, может, и позавчера, когда он по затопленным пещерам ползал и пять раз на дню с жизнью прощался... А может, и до этого? Фиг его знает, может, и Лешка, если присмотреться, от этого Зыни, а вовсе не от Юрки?!
Но все-таки Таран сдержался. Тем более что Зыня быстро возбудился и кончил свою грязную работу в считанные минуты.
- Ы-ы-ы! - прокряхтел он и, еще несколько раз дернувшись, плюхнулся всем телом на опоганенную Надьку. Около минуты или даже меньше слышно было только тяжкое дыхание.
- Тебе понравилось, а? - просопел Зыня.
- Пусти-и... - попросила она жалобно.
- Не пущу. Скажи, понравилось? Ну, понравилось, сучка?!
- Да-а... - Хрен бы Таран поверил, что ей понравилось, после такого плаксивого ответа. - Впусти, Женя-а... Мне в ванную надо.
- Ладно, беги... - Смотри ж ты, как этот Зыня заговорил! Хозяином себя почуял, выползень! Но Надьгу он все-таки отпустил, и она пошлепала босиком в ванную. Неприкрыто без особой бодрости в душе. Юрке даже почудилось, будто она всхлипнула.
Вообще-то Таран думал, что все это порно-шоу уже завершилось. По его разумению, Зыня получил от Надьки все, что хотел, в том числе и то, что законному мужу не давалось. К тому же насчет того, что Зыня еще раз сумеет привести свою "поганку" в устойчивое положение, Юрка сильно сомневался.
|