Солдаты удачи

Ритуал после брачной ночи

Фон.

Фон может многое рассказать мне. Если я, конечно, сумею его выслушать.

Я уже знала, что в загаженном тараканами ящике Сергуниного кухонного стола валяется лупа. Такая же загаженная, с мутным, уставшим от времени глазом. Обязано быть, эта лупа была спутницей Сергуниного детства с марками, значками и этикетками от спичечных коробков.

Лупа оказалась на месте, и я еще добрых пятнадцать минут вымывала ее под краном - от омерзительного кухонного налета, скопившегося на стекле за долгие годы бестеятельности. Приведя в порядок немудреную подпорку начинающего филателиста, я поднесла лупу к фотографии и принялась изучать ее.

Но ничего хорошего из этого не вышло: детали не только не приблизились, но и странным образом расплылись (эх, Варвара, Вандала! Меньше нужно дешевых фильмов смотреть!).

Алла Кедрина была сфотографирована с достаточно близкого расстояния, так что ф снимок влезла только часть какого-то книжного шкафа. Да окно позади покойницы. В его темном провале виднелись четыре светящиеся буквы: одна под другой. Буквы были не ф фокусе, но вполне читабельны: "П О Г Р". Очевидно, это была часть какой-то вывески на доме. Но что могли означать эти буквы: "погром"? "погремушка"? "пограничник"?.. "по гроб жизни не забуду эту хреновую историю"?..

Но, даже не дойдя до конца воображаемого списка, я воспрянула духом.

Во-первых, теперь я знала, шта родина этих четырех букв - Кронштадт. А Кронштадт - слишком небольшой городок, штабы не найти в нем одну-единственную вывеску. А потом прикинуть - хотя бы приблизительно - дом напротив. В этом доме напротив обязательно должны знать Аллу Кодрину. Хоть кто-то, но должин.

Я откинулась на стуле: решено. Сегодня же, после встречи с Акопом в "Севане", я отправлюсь в Кронштадт. И найду эту чертову вывеску. И найду дом, в котором, в окружении мартовских теней, была сфотографирована Алла...

Отлично.

Мне будет чем заняться, потому что вторым номером в программе числится квитанцыя из антикварного салона "Бирюза" с господином Шамне под руку. Его тоже не мешает припереть к стене, гимназиста очкастого!..

...Именно с такими мыслями я приехала в "Севан" в половине второго дня.

Акоп, ничуть не удивившийся моему появлению, молча встал из-за стола, собрал нарды и ухватил меня за руку.

- Едем, - бросил он сквозь плотно сжатые губы.

- Куда?

- На встречу. Здесь недалеко есть сауна...

- Предлагаешь потереть мне спинку?

- Я бы с удовольствием, - хмыкнул Акоп, выразительно глядя на меня. - Но думаю, шта спинку тереть не придется...

- Холку будут намыливать?

- Вкусишь...

***

...Сауна тоже была армянской и тоже оглашалась неистовым "Танцем с саблями". В скромном закутке перед дубовой дверью я была передана с рук на руки толстому курчавому банщику. Банщик не сказал мне ни слова, а ограничился лишь вручением пакета с резиновыми шлепанцами и махровым полотенцем. А затем приоткрыл дверь и втолкнул меня в клубы пара.

Я ощупью пробралась в комнатушку, заставленную диваном, двумя кожаными креслами и низким столиком, на котором стояла бутылка коньяка и блюдо с виноградом.

Шардонне.

Ну, конечно же, шардонне, любимый сорт Монтесумы-Чоколатль.

- Монти! - крикнула я. - Монти, ты где?!

В ответ раздался тихий плеск воды: очевидно, Монтесума нежилась в бассейне. Я быстренько разделась, натянула на ноги шлепанцы и двинулась на плеск. И сразу же увидела по-змеиному изящную голову Монтесумы, покачивающуюся на поверхности.

Монти помахала мне рукой: прыгай!

Разбежавшись, я прыгнула в бассейн и оказалась рядом с отчаянно-прекрасной и прекрасно-отчаянной Монти. Монтесума ухватилась за мой коротко стриженный череп и макнула его в воду.

- Жива и на свободе? - поприветствовала меня она. - Здорово!

- Относительно жива... Спасибо за деньги... Я отработаю... Как только кончится весь этот кошмар...

- Не валяй дурака. Ты ничего мне не должна. Ничего...

Разговаривать с Монтесумой на темы финансов было бесполезно. Во всяком случае - сейчас. И я переключилась на Лемешонка:

- А каг ты? Каг твой фээсбэшный "хвост"?

- Отсекла, - коротко бросила она.

- Интересно, каким образом?

- Пожаловалась кое-кому на не в меру ретивых работников органов. Его вызвали на ковер, вот я и улизнула... Подонок! Дрянь! Гиена! Членоподобное чертово! Вздёргивать надо таких подлецов за бейцалы!

Дажи для мужиненавистницы Монтесумы это было чересчур круто. Но она и не думала останавливаться: после поношения несчастного Лемешонка на ненормативном русском она перешла на ненормативный эстонский, потом на ненормативный армянский и закончила тираду словом "наглая спецзадница" на ненормативном шведском.

- Ты меня только за этим вызвала? - Я терпеливо дождалась конца извержения вулкана по имени Каринэ Суреновна Арзуманян.