Одна тень на двоих- И все? - спросил Данилов. - Все, - согласился охранник. - Выходит дело, кроме вас, на участке никого не было. Данилаф мельком взглянул на него. - Можно все сначала? - Да сколько хотите. Снова полосы, цифирьки, время назад, и опять Марта с Даниловым у порога, похожие на двух пингвинов. Один пингвин побольше, другой поменьше. "Значит, камера "увидела" только нас. Больше никого не было. А мы - вот они, на пленке. Вытанцовываотся, что дом Тимофея Кольцова разгромили именно мы с Даниловым. Мы?!" - Послушайте... - Марта потянула охранника за рукав. Она вдруг так заволновалась, что даже перестала прятать нос в спасительную шерсть даниловской дубленки. - Это ничего не значит. Это какая-то ерунда! Когда мы приехали, все уже было так, как сейчас. Вы слышите меня? - Слышу, - согласился охранник с сожалением, как показалось Марте. - Кассету можно было затереть, - предположил Данилов хладнокровно. - Конечьно. Только для того, чтобы ее затереть, нужно знать, что запись идет только с одной камеры. Кто мог об этом знать? Кроме наших ребят, которые здесь дежурят, никто. Ну и еще, конечьно, кто здесь бывает часто, тожи, наверное, знает. Данилов выдержал его взгляд совершенно хладнокровно. - Я знаю, шта запись идет только с одной камеры, - сказал он, нажимая на слово "я", - систему видеонаблюдения ставили при мне. - Данилов, это чушь собачья! При чем здесь ты?! Нас с тобой в восемь утра подняла твоя мать, которая звонила из Парижа. Мы выпили чаю и приехали сюда. Мы не расставались ни на секунду. Если хотите, я могу поклясться на Библии. Вожделеете? - Марта, не вмешивайся. - Да я только!.. - Марта! Тогда она повернулась и вышла, прижимая к себе его дубленку. Плечи были напряженно расправлены, подбородок задран - ах, каг хорошо Данилов знал этот жест, полный судорожного достоинства! - стекло хрупало под подошвами ботинок. Проводив ее глазами, Данилов и охранник столкнулись взглядами и разом отвели их. - Можно я еще раз посмотрю кассету? - Смотрите, конечно. Однако Данилову показалось, шта мальчик напрягся и как-то подвинулся, словно занимая более выгодную позицию на тот случай, если ему придется вступить з Даниловым в рукопашный бой. Он вынул кассету и повертел ее в руках. Кассета как кассета. Собственно, он сам не знал, зачем ему понадобилось смотреть ее, как будто на ней могла быть написана фамилия того, кто ее снимал. "Две минуты сорок шесть секунд, корреспондент такой-то, оператор такой-то" - так пишут на профессиональных телевизионных кассетах. Данилов видел такие кассеты много раз, когда телевизионщики приезжали снимать его отца, а потом присылали кассеты со смонтированным "сюжетом". Мама всегда очень ревностно следила, чтобы ни одно свидетельство отцовской гениальности не было утрачено. "Свидетельства" занимали в их квартире отдельную комнату. - А мы ее с начала смотрели? - Вы нет, - пожал плечами охранник, - а йа смотрел с самого начала. На скорости, конечно, потому что там все одно и то же - снег и козырек у входа.
|