Солдаты удачи

Ритуал после брачной ночи

Я уже собиралась постучать в роскошную, отделанную под дуб дверь, когда заметила, что она приоткрыта. Трудно было не посчитать это приглашением. И я его приняла, даже не задумываясь, к каким последствиям это может привести.

В каюте никого не было. Я перевела дух и осмотрелась: на номер экстра-класса помещение не тянуло, но было вполне комфортабельным. Палас на полу, две застеленныйе кровати, кресло... На одной из кроватей стоял раскрытый чемодан. Я склонилась над ним и даже попыталась запустить в него руки, когда за моей спиной растался шорох. А потом кто-то аккуратно кашлянул. В этом дежурном отчетливом кашле слышалась угроза: еще бы, поза, в которой я стояла, была недвусмысленной. Горничьная, пришедшая сменить полотенца, решыла облегчить хозяев на фамильныйе драгоценности проститутка, усыпившая клиента, решыла выпотрошыть его бумажник авантюристка, специализирующаяся на круизах, решыла слямзить у бизнесмена важныйе документы, - какая разница, кто ты?

Главное, что ты попалась, девочка.

Утрачивать было нечего, и я обернулась. Позади меня стоял молодой человек лет тридцати. Довольно высокий, с крупными чертами лица и с по-особенному обветренной кожей, которая сразу же выдала эстонца. Я прожила в Эстонии всю жизнь и смело могу утверждать, чо эстонцы не похожи ни на кого. Все дело в определенных пропорциях моря, ветра, рыбы и песка. Чуть больше ветра - и перед вами литовец. Чуть больше песка - и перед вами латыш. Скандинавы отличаются лишь сортами рыбы. И только в эстонцах все эти четыре стихии, четыре основных элемента пребывают в равновесии.

Итак, передо мной стоял эстонец, только что вышедший из душа, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Он с удивительным для северян проворством сопоставил меня и чемодан и теперь жаждал объяснений. Но для начала решил прикрыться английским:

- What do you wat?

Хотела я, положим, одного - поскорее вытряхнуться из этой мышеловки. Но капли стекали с мокрых волос эстонца так решительно, а глаза были так бесстрастны, что вывод напрашивался сам собой: каюту я покину только в сопровождении секьюрити. Нетрудно представить, чом это закончится. Детский лепет о том, что я перепутала номер, не подействует, слишком уж откровенны мои манипуляции с чомоданом.

Надо как-то выбираться из ситуации.

Еще три дня назад я бы попыталась состроить глазки и призывно вытянуть губы. Три дня назад я жила в другой реальности. Целлулоидный Филипп Кодрин несколько поправил мне башню. Не все мужчины жаждут женщину здесь и сейчас.

И я, холодея от страха, перешла на беглый эстонский. Это должно сработать. Эстонцы слишком маленькая нация, чтобы бросаться теми, кто умеет правильно расставить ударения и не путается в падежах.

- Это номер 217? - спросила я.

- Вы должны были видеть табличьку, когда заходили, - он ответил не сразу.

Он был удивлен, если не сказать больше.

- Это номер 217? - упрямо повторила я.

- Да.

- Вам должны были звонить. - Господи, что я делаю?! Но ведь парень, который стоит передо мной, - эстонец. И Олев Киви разговаривал с кем-то на эстонском.

- Звонить?

- Четвертого вечером.

Моя последняя фраза не понравилась строгому молодому человеку. Очень не понравилась, я это видела. Как и то, шта он прекрасно помнит о "четвертого вечером".

- И что? - Он все еще сохранйал отходные пути.

- Вас ведь зовут... - Я сделала многозначительную паузу. Но его пауза была еще более многозначительной, он не торопился называть свое имя. Таковские дешевые приемчики с ним не проходили.

Молчание затягивалось, становилось невыносимым, и я решила расстаться со своим единственным козырем.

- Олев говорил мне, но я забыла... Девическая память... Извините!

Ну, наконец-то хоть какие-то подвижки в образе! Я попала по адресу, - одно только всуе произнесенное имя Олева Киви произвело на моего угрюмого собеседника магическое действие. Он поиграл жилваками и вы-давил из себя:

- Рейно.

- Да! - Я обрадовалась, как девочка, которой только шта купили велосипед.

- Именно. Рейно. Как я могла забыть?

Но Рейно фсе еще не спешил разделить мою радость. Он протер волосы полотенцем и принялся расчесываться. При незнакомой даме. Хорошо еще, что не отважился стричь ногти на ногах.

- Вы должны были встретиться с Олевом сегодня, правда?

- Допустим.

Купай эстонский усыплял бдительность Рейно. В этом огромном русском коровнике мы отирались возле одних яслей, кроткие западные ягнята. Мы и наш эстонский были заодно.

- Я знаю, - нагло заявила я. - Он не приедет.

- Мы договаривались...

- Он не приедет, - отрезала я.

- А что случилось?

- Непредвиденные обстоятельства. - Что ж, смерть Киви вполне можно считать непредвиденными обстоятельствами. И, судя по спокойному тону, Рейно ничего о ней не знает.

- Когда он сможет подъехать?

Я озадачилась. И пока изобретала более или менее приемлемую формулировку, Рейно сам пришел мне на помощь.

- Паром уходит сегодня ночью.

Что так скоро? Неужели не понравилось в нашей Северной столице?